Завацкая Яна - Новые небеса

- Я знаю, что ты выбрала Дейтрос. Но ты же тогда о Дейтросе ничего не знала.

- Зато я узнала, что такое Дарайя.

- А если бы тебя здесь... вот сейчас... если бы -- в лагерь?

- Я бы там не осталась, - просто сказала Кейта.

- Насколько я знаю, охрана там в Медиане очень серьезная.

- Значит, убили бы. Но меня могут убить в любой момент и на работе, какая разница? А может, и удалось бы уйти.

- И куда бы тогда?

- На Триму. Затаилась бы, залегла.

- Нашли бы.

- Не хватило бы ресурсов, - усмехнулась Кейта, - ты же знаешь, как у нас... Ну и нашли бы -- тот же самый результат. Что терять?

Ивик кивнула. И это было понятно. И в общем-то Кейта права. Гэйн не дрожит за свою шкуру. Чего же бояться Верса...

Но ведь был же этот взгляд, тусклый, остановившийся. Что-то она пережила -- о чем молчит? Что-то с ней все же делали?

- А кто на тебя написал, кстати? Все-таки хойта?

- Да, - Кейта криво усмехнулась, - есть там такие... светочи. Не скажу, что все, но один вот нашелся. А я ему доверяла. Друг Аллина... переписывалась. Делилась сокровенным. Потом как-то вроде разошлись во мнениях... а потом вот так. Знаешь, Аллин на меня очень повлиял. Он был моим другом. Он же был гэйном. Он знаешь, как ногу потерял? Прикрывал отступление, остался последним -- и...

- Это нормально. Любой гэйн бывал в такой или похожей ситуации. Ну многие.

- Да, это нормально. И он тоже так -- как все. Я тогда не понимала, почему он хочет стать хойта. Не понимала, но уважала это желание. Радовалась за него. А чем дальше, тем... все больше менялось. В последнее время мы почти не общались. Отходили друг от друга все дальше. Ну что ж, бывает... не скажу, что мне это было легко, но что поделаешь. Из-за него мне все хойта, тем более -- его друзья, казались такими знающими, духовными, хорошими.

Ивик вспомнила - "только гэйн может понять гэйна".

- Может быть, разные касты вообще... никак не могут найти общего языка.

- Не знаю, - сказала Кейта.

Разлила еще раз вино, без тоста, просто так, выпила свой бокал залпом. В глазах ее снова появилось то аутичное беспомощное выражение.

- Я знаешь, одного не могу понять никак. Ну ладно, везде есть подлецы, все нормально. Бывает. Хойта -- еще тоже не гарантия, что человек порядочен. Я другого не понимаю... Мне ведь, Ивик, показали эти бумаги. Сначала донос этот. Потом -- протокол расследования, сначала ведь расследовали вопрос, прежде чем арестовать меня, наблюдатель Верса был в монастыре, говорил там с теми, кто меня знает, записал все... довольно много гадостей. Причем гадости не конкретные -- ну а в чем меня можно обвинить? - а такие... мировоззренческие. И там под этим протоколом стояли подписи -- значит, с этими монахами он беседовал, и они там расписались. Ивик, так вот -- подпись Аллина там тоже стояла, под этим протоколом.

- Наверное, случайно, - тут же сказала Ивик, - наверное, он и не знал, к чему это... почему...

- Ты знаешь, - выдохнула Кейта, - я перестала верить, что он не знал и не понимал. Если не знал и не понимал -- значит, не хотел. Понимаешь -- не хотел знать.

Она смотрела в окно теперь. Ивик увидела, что глаза Кейты влажно блестят, и тут же поняла, что никогда, ни разу еще не видела, даже на похоронах Ашен не видела такого, чтобы Кейта плакала.

Слезинка выкатилась из глаза и покатилась по сухой смуглой щеке. Ивик погладила руку Кейты.

- Забудь, - прошептала она, - просто забудь. Не думай об этом. Это пройдет.

Вся бригада Марка -- двенадцать человек -- собралась за столом. Ивик накануне испекла три торта "Наполеон", по рецепту с Тримы, и теперь надувалась от гордости, слушая, как строители нахваливают ее торты, а женщины -- в бригаде было пять женщин -- наперебой просят рецепт.

Мясные кармашки готовил Марк, их уже почти начисто подмели. Отмечали сдачу объекта. Это для бригады серьезное событие, Ивик не так часто принимала участие в подобных встречах, ведь и вообще дома не часто бывала...

Огромный пузырь красненького опустел уже более, чем наполовину. Марк сидел в центре, в обнимку с двумя друзьями, физиономия лоснилась, как начищенный чайник. Марк пополнел и слегка обрюзг за последние годы. Я ведь тоже не становлюсь моложе, грустно подумала Ивик. Повела плечом, гордо выпрямилась. Она-то формы не потеряла -- гэйну все время приходится себя поддерживать. Она -- еще совсем не старая, красивая, стройная, сильная женщина. Даже лучше на самом деле, чем в молодости -- тогда она была зашуганной серой мышкой. Но и Марк хорош. Сейчас Ивик испытывала к нему нежность. Вон его как все любят. И ведь он, кстати, бригадир. А как все эти люди смотрят на нее? Жена бригадира. Ивик улыбнулась. Никогда ведь не думала о себе так. Жена бригадира, по профессии гэйна.