Веселовская Надежда - Переселение, или По ту сторону дисплея

Верблюд склонял к Тимке морду, перекошенную вполне осмысленной доброжелательной гримасой – улыбался, что ли? Потом он стал опускаться на передние ноги, подламывая их в коленях. Тимке было предложено взобраться ему на спину. Наверное, там, между двух кожаных горбов, поднятых высоко над землей, чувствуешь себя уютно и защищённо… Славка рассказывал, что походка верблюда укачивает, как будто ты снова маленький и взрослые носят тебя на руках.

Тимке вдруг страшно захотелось сию же минуту испытать это ощущение. Он устал быть взрослым. Как это говорила бабуля: взрослость начинается с первой жизненной напасти. А ему уже надоели напасти и необходимость делать усилия, чтобы их преодолевать. Хорошо вновь стать малышом – никакой ответственности за себя, а тем более за других!.. Носят тебя на руках, укачивают… Раньше его перед сном часто брали на руки, особенно папа. Тимка хорошо помнит, что в те блаженные минуты ничего не боялся, а все испытанные за день горести уходили далеко-далеко…

Верблюд ждал, его шерстяная коричневая морда продолжала заискивающе кривиться. Однако она не имела ничего общего с детскими воспоминаниями Тимки – ведь сейчас качать его предлагал не папа, не мама и не бабуля. Этот верблюд не был частью его детства. Как только Тимке пришла такая мысль, ему пришлось быстро отскочить в сторону: мимо пронесся желтый вонючий сгусток верблюжьей слюны, нацеленный Тимке в лицо. Верблюд плевался, не набиваясь больше на дружбу. Тем и закончились их не успевшие начаться отношения. Ну и хорошо. Кто знает, куда этот верблюд мог завезти Тимку, стоило влезть на его удобно подставленную спину, в серединку меж двух подрагивающих от нетерпенья горбов? К цели или, наоборот, от цели? Вслед за тем Тимка подумал: если цель очень важная, вот как у него сейчас, лучше идти к ней своими ногами. Так надежней.

А верблюд уже снова стал лосем, только каким-то низким и приземистым, с еще более широкой грудью и еще более ветвистыми рогами. Вокруг него вместо желтого песка заблестели льды и снега, а над головой засветилось полярное сияние. Теперь это был северный олень, а возле него стояла Герда в красной плюшевой шубке, отороченной белым мехом, и такой же шапочке. Под меховой оторочкой розовело нежное личико, разгоревшееся на холоде.

- Эй! – звонким голосом окликнула Герда. – Иди сюда! Не бойся, я не призрак, я настоящая, со сказочного сайта. Узнал меня?

- Неужели это ты, Герда?

Тимка не верил собственным глазам. Он столько думал об этой необыкновенной девочке, но никогда не предполагал, что можно увидеть ее живую.

- Конечно, это я. Если не веришь мне, верь собственным глазам!

Она рассмеялась, словно вокруг зазвенело много ледяных колокольчиков.

- Я уже нашла Кая, давай теперь вместе искать твоего папу?

- Давай! – обрадовался Тимка. – Я давно уже думал о тебе, еще когда решил обойти полсвета! А вдвоем мы можем обойти и весь свет!

- Зачем? – усмехнулась Герда – колокольчики снова тренькнули. – Теперь не надо ходить по свету, на земле не должно быть больше странников. Теперь весь свет – здесь! – Она обвела вокруг себя малиновой рукавичкой.

Почему она в рукавичках, подумал Тимка, ведь их взяла у нее маленькая разбойница? И почему – он посмотрел вниз – на ней меховые сапожки, когда она должна быть босиком? Шубка, шапочка, сапоги – разве все это не осталось у старухи-финки?

- Пойдем, – Герда потянула Тимку за рукав. – Чем стоять да разговаривать попусту, начнем делать дело!

На кого-то она была похожа… может, на Лизу Карлову, когда та рвалась отвечать раньше всех в классе. Но теперь самому Тимке хотелось, чтобы Герда ответила ему на один очень важный вопрос. Он только не мог дождаться, когда она сделает паузу…

- Мы с тобой похожи, – болтала Герда. – У тебя бабушка и у меня бабушка. Я «милый невинный ребенок», и ты тоже. Мы оба не испугались пойти в опасное путешествие ради тех, кого любим…

- Можно тебя спросить? – наконец прорвался Тимка.

- Конечно! Спрашивай – я отвечу тебе на любой вопрос…

- Помнишь, когда на тебя напали снежные чудища, ты читала молитву «Отче наш»?.. Моя бабушка тоже знает эту молитву, но я забыл у нее спросить… Я помню только первую строчку: «Отче наш, иже еси на небесех…» Ты не могла бы сказать мне, как дальше?

Она молчала. Удивленный Тимка взглянул в ее сторону и увидел, что рядом никого нет. Герда словно растаяла в морозном воздухе либо ушла под землю. Тимка машинально посмотрел вниз: в метре от него на ледяном пространстве чернела глубокая полынья. Еще немного, и он, оступившись, угодил бы прямо в воду: если б не утонул, так, во всяком случае, окоченел до смерти. Так вот куда вела Тимку эта болтушка в красной шубке! А еще говорила: «Я настоящая, со сказочного сайта»…