Петров Александр - Дети света

— Жалость как-то уместна по отношению к слабому, тихому существу. А если враг ведет себя нагло? Если он открыто лжет в глаза? Если грабит твой народ, семью, тебя лично? Если он перед носом твоим размахивает автоматом или на поясе его бомбы, а в руке кнопка взрывателя? Тогда как?

— Все также. Бог один и тот же: и вчера, и сегодня. И в церкви, и за оградой. И в миру, и в монастыре. Мои знакомые, которые побывали в Чечне, рассказывали, что у солдат, которые молились, причащались, носили с собой иконы и молитву «Живый в помощи», — у них в самом страшном бою максимум легкое ранение было. Представляешь? Кругом сплошная мясорубка, а у наших православных только царапина. Вот недавно один мой знакомый оттуда вернулся. Месяц воевал. Его подразделение половину солдат потеряло. А ему хоть бы что. А почему? Молитва и надежда. Вера и смирение.

— Где же такую веру взять?

— Она похожа на костер: чем больше хворосту подкладываешь, тем горячее разгорается пламя. Так что собирай хворост и — в костер.

— Да где же его набирать?

— Всюду. Господь повсюду оставил нам Свои следы. Они светят как маяки во тьме и указывают дорогу путнику. Иногда это настоящие следы, как, например, след от стопы Спасителя на горе Вознесения или в Почаеве — от стопы Богородицы. Здесь и Туринская плащаница, иконы, мощи святых, храмы и монастыри, святые источники. Это явные следы. Но имеется множество вторичных. Возьми историю. Пока народ с Богом, он крепнет и богатеет. Отворачивается от Бога — его настигают войны, землетрясения, эпидемии, вымирание, рассеяние.

— Это действительно интересно! Надо бы заняться.

— Если постоянно собирать эти свидетельства, то откроется нечто грандиозное.

— Что же?

— Ты поймешь, что вселенная буквально пронизана светом, льющимся из Царства Небесного. В каждом человеке от рождения заложена мечта о рае. Поэтому мы узнаем райский свет. Мы видим отражения этого света на иконах, полотнах великих художников, в детских рисунках и красотах природы. Вокруг непрестанно звучат нежные райские мелодии. Их отголоски мы слышим в церковном пении, в музыкальных произведениях вдохновенных композиторов, в детском смехе и щебетании птиц. Райские ароматы узнаем в запахе цветов и трав. Вкус райских плодов — в ягодах и фруктах.

Разум человечества непрестанно просвещается Словом Истины. Отражения Его ― в Библии, писаниях святых отцов и у великих мыслителей. И все это — лучи, исходящие от божественного Источника. Как белый свет преломляется каплями дождя на множество радужных цветов, так свет божественный украшает наше серое грешное существование и делает его богатым, многообразным и …разноцветным .

И все для того, чтобы благодать во всех ее проявлениях доходила до каждого и согревала наши души. И пока мы способны воспринимать этот свет, — мы живем, надеемся, верим и возрастаем духом.

Самое лучшее — впереди Озарение

День субботний выдался солнечным и тихим. Ольга с детьми поехала к теще, потом на рынок, потом еще куда-то. В доме наступила хрупкая тишина. Петр неторопливо прочел, нет, пропел, утреннее правило. Получилось хорошо. Завтрак и уборка квартиры заняли еще с час. За полчаса он пробежался по магазину и ближайшим киоскам на колесах, заполнил холодильник. Все. Кажется, он свободен.

Взял блокнот, книгу на всякий случай, и вышел из дому. Подумав, направился в сквер, в котором мутноватой лужицей поблескивало озеро. Прошелся вдоль берегов, заглянул в полиэтиленовые пакеты рыбаков — там в воде плавали мелкие рыбешки. «Не бойся, дорогой, заходи, я коту мойву из магазина принесла!» Ладно, хоть такие водятся, подумал он. По асфальтовой дорожке вдоль берега резвились длинноногие подростки на роликах и велосипедах. Собачники выгуливали диковинных существ.

Интересно, хмыкнул он, сколько времени нужно уродовать волка, чтобы в итоге получить вот этого розового поросенка с акульей челюстью или вон тот лысый скелетик, обтянутый морщинистой кожицей, — элитные породы ценой с деревенский дом где-нибудь в глубинке. Или, спрашивается, сколько лет требуется лупить волка разделочной доской по носу, чтоб зверь от переживаний усох на девяносто процентов, а евонная морда стала плоской, как у этой китайской уродицы, катившейся прямо под ноги Петру? Но и эти существа задумчиво глядели на Петра и с затаенной надеждой ожидали чего-то. А китаянка, подметая шерстью асфальт, подбежала к нему, ткнулась черной расплющенной рожицей в подставленные ладони и доверчиво засопела о своем, девчоночьем.