Петров Александр - Искатели счастья

Гроссмейстер выпрямил спину, вцепился в край стола, побледнел.

− Видимо, тяжко тебе тут приходится, − сказал хозяин. − Храмы, наверное, за версту обходишь?

− Не все. Впрочем, вы правы. С каждым часом мне хуже. Пора улетать.

− Да уж. Скоро праздник. Будет крестный ход. Можешь и окочурится.

− Простите, позвольте мне откланяться.

− Прежде чем ты дашь дёру, изволь проявить вежливость. Некрасиво обращаться к человеку, не называя его.

− Простите, ваше величество!

− Вот так уже лучше, господин падальщик. Ладно, беги, лукавый предтеча. Беги, актер погорелого театра. А то ведь на подходе разочарованная обманутая публика. Могут тебе и личность попортить. Слышишь «гром победы раздавайся»?

− Я больше не могу, ваше величество! Отпустите! Прошу…

− Свободен.

− Слушаюсь и повинуюсь.

Тот, кто называл себя Гроссмейстером, встал и, согнувшись, будто от боли в животе, быстрым шагом удалился.

Хозяин смотрел ему вслед и шептал:

− Сколько людей соблазнил! Ну ничего, многие скоро очнутся от этого наркотического сна. Последнее слово будет за нами. Помоги мне, Господи.

…Вдруг я понял, что стою рядом с Государем. Он поднял на меня глаза и сказал: «Знаю, вы ждете моего прихода к власти. Не волнуйся, я приду, когда будет на то воля Божия, когда вы будете готовы меня принять, как желанного гостя и хозяина. Прошу ваших молитв».

Последняя волна

Все эти события, связанные с Государем Николаем Александровичем и царем будущим, буквально перевернули нашу жизнь. Как-то заехал в наш храм владыка, увидел в алтаре государевы иконы и потребовал их вынести и сжечь. Отец Марк обратил внимание владыки на то, что иконы непрестанно мироточат, что является неоспоримым свидетельством того, что Господь Сам прославляет Царя и его святое семейство.

− Все эти чудеса показывают нам, что Царские страстотерпцы будут прославлены нашей Церковью, как они уже прославлены Зарубежной.

− Только через мой труп, − вскрикнул владыка и с великим возмущением покинул храм.

− Как пожелаете, − прошептал отец Марк.

Через месяц владыка скончался от сердечного приступа. Хоронили его в закрытом гробу.

− Знаешь, Юра, какие обвинения выдвигают противники канонизации Государя Николая? Те же, что в своё время фарисеи − Спасителю. Это, конечно, слабохарактерность, использования волхвования с помощью нечистой силы. Разумеется то, что не победил врагов и не изгнал их из страны, не пресёк предательства. По окружению прошлись, выплеснув лавины лжи на их головы. А как же! Не с интеллигентными фарисеями дружил, а с простым народом из глубинки, не с заумными богословами, а с подвижниками чистой веры. Не могут простить Божиего помазания, добровольной жертвенности за народ. И так пункт за пунктом. И те же приёмы: ложь, лжесвидетельства, вот это – «пусть лучше один погибнет, чем весь народ», предательство за серебренники. А как они себя выгораживают − целую религию придумали, чтобы убийство своё оправдать. Сколько денег ухлопали на это, сколько людей подключили! Это же целая медиа-империя − фильмы, газеты, книги, премии! И наказание нынешним противникам будет то же: кому петля на осине, кому «дом ваш будет пуст», а кому «камня на камне не останется». Несчастные, бедные люди!

Государь Николай Александрович со святым семейством Архиерейским собором был причислен к лику святых. На место покойного владыки прислали другого − епархиального бухгалтера. С его появлением храмам и монастырям увеличили отчисления в епархиальную казну. Священники и монахи стали носиться по благодетелям и заработкам с трубками сотовых телефонов в обеих руках − делали деньги. Только отец Марк по-прежнему продолжал молиться и принимать страждущих, большинство безмездно. Тут ему новый владыка припомнил непослушание прежнему епископу и вопиющее невыполнение нынешнего плана денежных поступлений − и прогнал из епархии отца Марка вон.

Отец Марк передал дела новому настоятелю, собрал небогатые пожитки и вместе с диаконом отбыл в неизвестном направлении. Через месяц позвонил диакон и сообщил, что их довольно тепло принял один южный архиепископ, знакомый батюшке по Афону. Помолился владыка, подумал по-стариковски неспешно и отправил отца Марка в дальний приход, «подальше от глаз начальства, которого велено бояться и на глаз лишний раз не попадаться».

Многие духовные дети батюшки поехали за ним. Кто-то продавал квартиры, кто-то сдавал в наём, приезжали в глухое село и покупали там недорогие дома.