Julius Arutyunian - НОЛЬ НОЛЬ

Рената недовольно наморщила носик:

- Какая гадость!

- Что именно?

- Да всё тут. Посмотри на этот сейф. Он похож на композицию сенокосилки с Форт Ноксом. И кому в голову пришло повесить над ним Матисса? Бедный Анри… Знал бы, что ты тут украшаешь.

- Давай откроем этот Форт Нокс, а потом будем наслаждаться Матиссом, - Фем подошёл вплотную к сейфу.

Рената уселась с мечтательно-грустным видом в отцовское кресло, и принялась медитировать, позыркивая по сторонам. Что-то определённо в её головке варилось, явно озорного характера.

Тем временем Фем, изучив сигнализацию, начал осуществлять свои пассы руками над дверцей сейфа. Минута, и она открылась.

- Смотри, тут планшет! - удивлению Фема не было предела. - Мы ожидали увидеть гору бумаги, а они вон как просто поступили…

- Да, это гораздо проще. Отключить планшет от любого вмешательства извне, и поместить туда всё самое важное.

- Меня поражает эта тяга современного человека ко всему электронному. Может это просто лень? Лень написать от руки, даже лень напечатать… Ну что, берём планшет и ноги?

- Нет, ты что! Я его скопирую, отправлю себе по сети, - Рената подошла и запустила игрушку. - Пароль… Окей… бум-бум-бум.

Ей понадобилась пару минут, чтобы войти в планшет.

Пока шла загрузка файлов на Ренатин сервер, Фем следил за монитором охраны. Снаружи всё успокоилось, машины все разъехались. Куклы совершали свои получасовые обходы, не подозревая ни о чём. От «Обезьяна» было ни слуху ни духу.

- Ты можешь так закрыть сейф, чтобы его никто не смог открыть? Заклинить замок?

- А зачем? - удивился Фем.

- Мы тогда выиграем немного времени. Пару дней они его будут открывать, а у нас будет небольшая фора…

- А у тебя головка работает! Молодец…

Стерев все данные о включении ноутбука, и водрузив его на прежнее место, они закрыли сейф.

- Пора покинуть сие скорбное царства доллара, евро и фунта.

- Пора.

Они выскользнули в ночь так же незаметно, как и вошли. Куклы играли в покер, коты так и сидели не шелохнувшись. Лишь одно лицо, прислонившееся к стеклу в темноте седьмого этажа напротив, излучало жёлчный негатив. Обезьян в бессилии наблюдал, как они уходят. И он понимал, что вместе с этими двумя исчезающими фигурками в ночи, возможно, растворяется и его судьба.

***

По-утреннему непослушные пальцы легли на клавиши, выстукивая обычную мелодию криптограмм. Эти ноты не были трудны для Ренаты. Взяв очередной пассаж, она вдруг пришла в ужас от получившейся «музыки». Счастье вчерашнего дня и ночных приключений растворились, и сегодняшняя переписка «бесов» привела её в состояние шока. Она подозвала Фема и Отто:

- Смотрите, они созвали конференцию по поводу ухода Феликса. На его место назначен заместитель. А у нас скоро будут посетители, придут проверять, «правильно» ли болен Феликс… Если не правильно, они должны поправить это… ужас…

- Мы должны провести инсценировку идеально, - сказал детектив, набирая номер Сильвии. - Хорошо, что нам удалось уговорить «мастерскую по гриму» приехать на рождество в Лондон.

- Ага… Есть ещё кое-что… Они сегодня подготавливают счета на офшорах для чего-то. Интересно, но про ночной взлом сейфа - ничего.

- Это означает, что готовится какая-то операция, не так ли? - Фем глянул на Отто. - Пора будить нашего больного. Боюсь без него мы тут не справимся.

Отто знаком попросил Фема выйти с ним за дверь, так, чтобы это скрылось от взгляда Ренаты. Выйдя, сыщик сказал:

- Я не хотел при Ренате… Это насчёт её отчима. Можем ли мы доверять ему? Не знаю, да и не хочу испытывать, насколько далеко он с нами пойдёт, - Отто тревожно посмотрел Фему в глаза. - Он ведь не из нас. Он, скорее один из них, только «прижат» немного.

- Мне, кажется, пока он между жерновами, ему можно доверять. Да и есть ли у нас выбор? Рената любит его, да и знает он, то, без чего мы вряд ли что-то сделаем…

- Всё равно, я настаиваю, чтобы вопрос остался открытым. Я чувствую людей, и поэтому так говорю.

- Хорошо. Продолжим тот разговор позже, - ответил Фем, открывая дверь.

***

Через полчаса заседание продолжилось с участием всех, и врачей, и пациентов. Лишь секретарша Дороти, безмолвным сфинксом, оставалась неподвижной в своей приёмной кабине. Удивительно, но полное отсутствие движения воздуха, не вызывало у неё никаких эмоций. Приёмная действовала на неё гипнозом модных обложек, и секретарша, царственно возвышаясь над своим пультом, увлажняла глазами очередной журнал.