Дюпрель Карл - Философия мистики или Двойственность человеческого существа

Но неисчерпаемое богатство природы, о котором дает нам понятие уже крошечная земля, позволяет нам сделать допущение, что разнообразие организаций обитателей всего космоса не ограничивается скудным разнообразием их, вносимым допущением Бэра; деятельность в этом отношении природы не может ограничиваться изменением человеческих чувств; в природе могут быть существа с совершенно другими, чем какими обладаем мы, чувствами, о свойствах которых мы не можем составить себе ни малейшего понятия. Следовательно, став на космическую точку зрения, можно сказать, что существует бес конечное множество миров, бесконечное множество родов как телесного, так и духовного приспособления, бесконечное множество субъективных миров.

Таким образом, мистика представляет как бы. продолжение дарвинизма. Кто пожелает быть последовательным дарвинистом, тот неминуемо очутится у ее ворот. Но как войти в эти ворота? Нашему непосредственному наблюдению недоступна психическая жизнь других людей, поэтому мы должны дознаться, не сопровождается ли психическая жизнь людей, находящихся в анормальных состояниях, явлениями, указывающими на способы познания и реагирования отличные от присущих нам. Об этом очень много говорили в древности, затем в средние века, наконец, преимущественно со времени Месмера, в новое время и, благодаря сомнамбулизму, достигли исходного пункта для настоящего моего труда.

Ничто не препятствует допустить, что анормальные способности сомнамбул представляют нормальные способности обитателей других миров. Но эти способности отчасти таковы, что миг никак не можем представить их себе совместно существующими с нашей телесной организацией. Так, например, нельзя представить себе, чтобы в клеточках нашего головного мозга могла возникнуть способность ясновидения. Значит, всякий, кто в своих занятиях экспериментальной психологией встретится с этим явлением, обязан, если не хочет погрешить против логики, допустить существование носителя способности ясновидения, носителя отличного и независимого от нашего телесного существа. Отсюда следует, что наше самосознание не исчерпывает всего нашего существа. Наше тело и наше телесное опосредованное сознание образуют только половину нашего существа. Таким образом, человек-существо двойственное. В нем бессознательно для него скрыто ядро его существ, обладающее другими способностями познания и реагирования.

Но если так, то перед нами воскресает проблема о бессмертии: ведь смерть может уничтожить только наше тело, но отнюдь не носителя нисколько не зависящих от нашего тела наших способностей. Мы можем назвать этого носителя душой, только мы должны непрестанно помнить, что этой души мы не можем обрести в нашем сознании; она находится вне его.

Наука, разрушив веру в существование души, вполне последовательно отрицает самую возможность существования мистики; но как несомненно то, что без души немыслима мистика, так несомненно и то, что кто признает существование нашей души, не обнимаемой телесным нашим сознанием, тот необходимо придет каким бы то ни было путем к признанию мистики.

Итак, настоящий мой труд вводит в область мистики путем исследования природы нашей собственной души. Читатель поступит хорошо, если составит себе о мистике свое собственное мнение путем дальнейшего проникновения в эту заколдованную страну.

Мюнхен.

Д-р Карл дю Прель.

Март 1893 г .

ЧАСТЬ I. ВВЕДЕНИЕ

О способности науки к развитию

Уяснить значение мира и самого себя составляет духовную потребность человека. Системы религии и философии сменяют друг друга, и каждая из них приносит свое решение загадки о мире и человеке. Конечно, в этой смене мнений есть поступательное движение. Истина не есть нечто такое, что могло бы быть найдено человеческим умом где-либо и когда-либо в готовом виде; она есть нечто непрестанно образующееся, медленно созревающий плод, и процесс развития науки представляет процесс развития самой истины, которая может явиться в виде созревшего плода только в конце этого процесса.

Века сменяют друг друга, и каждый из них имеет свои собственные представления о мире и о месте в нем человека. Эти представления сообщают данной культуре, включая сюда даже практическую жизнь человека, определенную окраску. Поступки людей обусловливаются всегда их мировоззрением; на складе их земной жизни всегда отражаются их метафизические представления. Политический и социальный квиетизм буддистских народов зависит в той же мере от стремления их к Нирване, в какой быстрое современное развитие материализма, с поклонением златому тельцу, – от признания нами реального значения за Сансарой. Всякий раз, как история являет нам погрузившееся в материализм поколение, можно сказать наперед, что для него идеалы не имеют никакой цены и в теории и что ему недоступны уже никакие метафизические представления, чему очевиднейшим доказательством служит отсутствие религиозности в массах. Отрицание метафизики неминуемо влечет за собой прилепление к земле. Хотя мы помешались на водворении у себя золотого века, но чтобы увидеть, куда мы идем на самом деле, стоит только заглянуть, например, в статистику самоубийств. Она показывает нам, что в настоящее время в цивилизованной Европе ежечасно лишают себя жизни три человека и что количество самоубийств уже в течение целого ряда лет идет в возрастающей прогрессии.