Васильев В.В - Подвалы кантовской метафизики

).

2.Первоначальная дедукция.

Имеется, однако, и другой аспект проблемы, представляющий немалый интерес. Неужели сам Кант не видел этого пробела? С одной стороны, ответ кажется очевидным: конечно Кант его не видел, иначе данного пробела просто не было бы. С другой стороны, Кант ведь не пересказывает чей-то аргумент - в этом случае вполне можно не заметить наличие скрытых допущений - но Кант должен был сначала изобрести этот аргумент и лишь затем изложить его. Мыслимо ли, чтобы ему вообще мог прийти в голову аргумент со столь серьезным изъяном?

Не может ли быть так, что звено, отсутствующее в вариантах дедукции из "Критики чистого разума", все же было чем-то заполнено в 1775 году? Но чем?

Долгое время не удавалось найти подходов к решению этого вопроса, и лишь недавнее историко-философское открытие, одновременно сделанное в 1989 году В.Карлом и Х.Шмитцем, создало предпосылки для реконструкции первоначального варианта дедукции (21

).

Открытие, о котором идет речь, не имеет, на первый взгляд, прямого отношения к дедукции категорий. На основе тщательного анализа черновых набросков и лекций Канта было установлено, что еще за несколько лет до выхода "Критики чистого разума" Кант считал, что тождественное во всяком восприятии Я не сводится к единству мышления, или сознания, но дано как предмет в особом созерцании. Кант писал: "Я - есть некоторое элементарное представление. Оно созерцание, не подверженное изменению" (XVII: 465). В лекциях о "философской энциклопеции" 1775 года Кант называет это созерцание "первоначальным". Он указывает здесь, что "я ничего не могу созерцать originaliter (за исключением себя самого), а лишь производно, когда меня что-то аффицирует" (XXIX: 15). Тем самым Кант подчеркивает нечувственный характер самосозерцания. Данная позиция была сформулирована Кантом еще в период диссертации 1770 года (см. XVII: 345-346, 467), но оставалась неизменной вплоть до второй половины семидесятых годов (см. XVIII: 146; XXVIII: 225-226; 22

). В 1775 году это "созерцание себя самого" отождествляется Кантом с апперцепцией (XVII: 651, 668; XVIII: 72), а само Я - с субстанцией (XVIII: 146, 150). "Это единственный случай - говорил Кант студентам в лекциях по психологии конца семидесятых годов - когда субстанция может непосредственно созерцаться нами. Ни в одной вещи мы не можем созерцать субстрат и первый субъект, но в себе я непосредственно созерцаю субстанцию" (XXVIII: 226).

В "Критике чистого разума", вышедшей в 1781 году, позиция Канта коренным образом изменилась. Теперь он опровергает тезис, что Я есть субстанция (разве что "в идее" - А 351), и утверждает, что с Я "не связано никакое созерцание, которое отличало бы его от других предметов созерцания", и что "хотя мы и воспринимаем, что это представление имеет место во всяком мышлении, мы не замечаем, однако, чтобы оно было устойчивым и постоянным созерцанием" (А 350). Единство апперцепции трактуется Кантом в "Критике" исключительно как единство мышления. Последнее, по определению, не существует независимо от наших познавательных способностей и поэтому совершенно отлично от возможного единства субъекта самого по себе (А 352-354, 398-401), о котором, впрочем, ничего не известно (А 398-403). Заключение от первого ко второму, по Канту, невозможно, и попытки такого заключения опровергаются им в главе о паралогизмах чистого разума. Интересно, что сами попытки такого рода связаны, как полагает Кант, со смешением "единства в синтезе мыслей", т.е. единства апперцепции, с "воспринятым единством в субъекте этих мыслей" (А 402), или просто со смешением мышления и предмета (там же).

Утверждая, что подобное смешение вызывается "естественной" и "в высшей степени соблазнительной" видимостью (там же), Кант словно бы дает понять, что в прошлом он сам не избежал этой "подмены гипостазированного сознания" (там же). И действительно, позиция Канта середины семидесятых годов характеризовалась как раз тем, что единое Я рассматривалось им в качестве предмета особого, нечувственного созерцания - апперцепции, т.е. именно как "воспринятое единство в субъекте мыслей", при том, что паралогизмы трансцендентальной психологии оставались еще не открытыми (первый, второй и третий, касающиеся природы Я; некоторые элементы раздела о четвертом паралогизме уже имелись у Канта - см. XXVIII: 206). О том, что паралогизмы еще не были выявлены Кантом, наглядно свидетельствуют лекции по рациональной психологии, прочитанные им в конце семидесятых годов в рамках общего курса метафизики (так называемая "Метафизика L1" - см. XXVIII: 225-226; первая "критическая" разработка главы о паралогизмах дана Кантом в обширном черновом наброске, созданном, возможно, уже в 1780 году - XVIII: 221-229; 23