Моррис Венден - Бог говорит но я думаю

— «А почему вы проповедник?»

Мне показалось, что я уже дал ему хороший ответ, но парикмахер спросил снова: «Так кем же был ваш отец?» «Он был проповедником», — сдался я.

Да, многие наши представления’ и верования мы получаем по наследству. Мы наследуем веру от своих родителей и учителей. Мы включаемся в культурную среду, которая утверждает нас в том, во что мы веруем. И очень часто, когда человека внезапно останавливают вопросом «почему?», он растерянно молчит, сумев найти лишь один ответ: «Я всегда так верил».

В этой книге мы попытаемся выяснить вопрос о том, что является нашим авторитетом и основанием. Почему мы веруем и поступаем так, как поступаем? В предыдущей главе мы отметили, что в мире наблюдается тенденция — и не только в сфере религиозной, но и повсюду — ставить в центр всего человека. Человек ставит себя в зависимость от другого человека. И несколькими страницами ранее я попытался серьезно предостеречь вас от того, что не следует полагаться на мнение других в вопросах, связанных с истиной и с вашей судьбой в вечности.

Как-то в завершение одной из своих проповедей я обратился к собравшимся с необычной просьбой: не верить на слово ничему, что я произнес. Мне прислали записку: «Если нам предлагается не верить ничему сказанному из-за кафедры, то следует ли верить и вашим последним словам: “Не доверяйте моим словам”?»

Я меньше всего хочу вносить какую-либо путаницу, но единственное мое желание, чтобы и я, и вы, читающие эту книгу, испытали свое сердце и нашли ответ на вопрос: почему мы веруем в то, во что веруем?

В сегодняшней Северной Америке большинство верующих исповедуют или католичество, или протестантизм, или иудаизм. Обычно к одной из этих трех Церквей люди относят себя, заполняя анкеты или выступая публично. И если вы скажете, что вы протестант, то далее последует вопрос: «А против чего вы протестуете? Ведь протестант — это тот, кто заявляет протест?»

Напомним, кстати, что термин «протестантизм» появился в Германии в 1529 году, когда несколько князей заявили свой «протест» против решения Шпейерского сейма о запрете на право выбирать религию. Позже Мартин Лютер, монах, не побоявшийся открыто объявить свои 95 тезисов, поднял целую бурю протеста против религиозной системы своего времени. Поэтому будьте добры, называясь протестантом, убедитесь, что вы действи­тельно протестуете против чего-то и знаете, почему вы это делаете.

Если вы откроете словарь и попытаетесь узнать в нем что-то о протестантах, то найдете такое определение: «Протестант — христианин, не принадлежащий к Римской католической или Православной восточной Церквам» (Новый словарь Уэбстера, 3-е изд.). У кого-нибудь может сложиться впечатление, что протестанты протестуют главным образом против Римской католической Церкви. Если бы это действительно было так, то протестантов скорее следовало бы назвать «раскольниками», «сектантами» или кем-то в этом роде. Поэтому вместо того чтобы заниматься разделением на католиков и протестантов — оно и так уже существует, — я предложил бы другое определение нашей Церкви. Протестант — это тот, кто протестует против всего, что не имеет своей основой Слова Божьего. Именно так понимали свою позицию люди, поддержавшие в свое время протест немецких князей.

Протестантская Реформация внесла три основных положения: 1) оправдание верой, а не делами; 2) священство всех верующих; 3) исключительный авторитет Библии. Это были основополагающие истины проте­стантизма.

Итак, попробуем разобраться, что делает протестанта протестантом. Не будем при этом без конца пускаться в сравнения с Римской католической Церковью. (Я надеюсь,

что всякий верующий — будь он протестант, католик или иудей — сочтет разумным присоединиться к тем протестантам, о которых мы говорим.)

В протесте немецких князей говорилось: «Мы протестуем против того, чтобы основой нашей догматики и практики было что-либо иное, кроме Слова Божьего». Это заявление побудило Римскую католическую Церковь созвать Трентский собор, который затянулся на долгие-долгие годы. В какие только дебаты не вступал епископат, пытаясь прийти к единому мнению относительно заявленного протеста. Как вам известно, католическая Церковь того времени придерживалась двух авторитетов: для нее существовал авторитет Священного Писания, книги которого приковывались к монастырским стенам, и авторитет традиций, которые передавались отцами Церкви, являвшийся главным и единственным. Католическая Церковь заявила о главенстве традиции, о ее превосходстве над Священным Писанием.