Бранко Миленкович - Продается Таня. 20 лет (Ispovest iz harema)

Я между тем все не могла заснуть. Время шло, и вскоре я заметила, что светает. Я встала, приняла душ еще раз и спустилась. Хазиля была уже на ногах.

Она говорила мне что-то с улыбкой. Это были последние минуты, которые мы провели вместе. Мы сели завтракать. Я удивилась, когда Хазиля кроме хлеба и масла поставила на стол блюдо с копченой свининой. Я не знала, как выразить ей свою благодарность. Сафет говорил, что она ревностная мусульманка, не ест свинины, что в этом доме он собирался с друзьями очень редко. Хазиля иногда готовила свинину, но я не могла и предположить, что она так выразит свое отношение ко мне.

Она приготовила салат из овощей и какой-то гарнир с грибами, которые я раньше не пробовала, он был удивительно вкусным. Я благодарила ее, а она только смотрела и улыбалась. Она пила чай и время от времени подходила к окну, проверяя, не приехал ли Сафет. Скоро мы услышали, как его машина остановилась возле дома. Когда он вошел, я поняла по его виду, что настроение у него отличное.

– Все идет по плану, не беспокойся. Час назад я разговаривал с людьми на границе. Все как мы и предполагали, – сказал он и сел за стол.

– Надеюсь, все так и будет, Сафет! А сейчас, пожалуйста, передайте Хазиле от меня огромное спасибо за все, что она сделала, пока я жила тут, за ее помощь. И еще за настоящий пир, который она устроила сегодня на завтрак!

– Обязательно передам. Я прежде только расскажу тебе кое-что. Помнишь, как-то я уже тебе говорил, она удивительная женщина, человек уникальных человеческих качеств. Так вот. Мы знакомы уже двадцать лет. У меня две сестры. Хазиля мне как третья родная сестра. Мы познакомились в такой момент, когда Хазиля нуждалась в помощи, и я ей помог. А потом жизнь сложилась так, что уже она выручила меня. Потом трагически погиб человек, которого она очень сильно любила. Она была на грани самоубийства, и я в этот момент оказался рядом. Могу сказать, что я спас ее. Так или иначе, наши жизни необъяснимым образом переплетались. Только я вернул ее к жизни, как сам заболел болезнью, которая угрожала моей жизни. Я лежал несколько месяцев, мне ничего не помогало – ни современная медицина, ни лечение в самых лучших больницах, ни дорогие лекарства, – и тут случилось настоящее чудо.

– Она вас вылечила? – промелькнула у меня в голове догадка.

– Не в прямом смысле, но косвенно она причина моего выздоровления. Она охраняла мое здоровье. Однажды она привела ко мне женщину немного старше меня. Хазиля настаивала, чтобы я впустил эту женщину, что она может мне помочь. Я уже говорил тебе, я не из тех, кто верит в сверхъестественное, я очень рациональный человек. Я не верю в колдовство и подобную ерунду. Но перед лицом смерти я согласился, и произошло чудо. Эта женщина вместе с Хазилей осталась в моем доме на пять дней. Я пошел на поправку, а потом они потребовали, чтобы меня перевезли в уединенное место, чтобы изолировать от общения с семьей, от лишних забот. Я послушался их, и меня перевезли в дом на окраине Стамбула, где я полностью выздоровел всего за месяц. Мои родственники едва узнали меня, когда я вернулся домой.

– Вы знаете, как они вас вылечили?

– Спросил об этом только однажды, и Хазиля сказала, что меня вылечила природа и Бог, а ее подруга была лишь посредником. С тех пор нас связывают особые отношения, доверие и уважение. Она продала кое-что из своей собственности, я добавил, сколько не хватало, и она купила этот дом. Когда мне тяжело, я прихожу к ней. Мы можем за целый день словом не перемолвиться, она и так знает, что я чувствую, ни о чем не спрашивает. Я поднимаюсь на второй этаж, иду в одну из комнат и наедине с самим собой пытаюсь выйти из кризиса. Само присутствие Хазили в доме подпитывает меня. Мне хватает этого, хватает тепла и доброты, исходящей от нее. Я возрождаюсь и иду дальше. В семье знают, что если меня нет несколько дней, значит, я тут.

– Я хотела попросить вас еще кое о чем. Пожалуйста, когда будете благодарить ее от моего имени, скажите еще, что однажды, когда у меня появится такая возможность, я приеду в Стамбул и обязательно навещу ее, привезу ей подарки, – попросила я, смотря на Хазилю, которая, как будто понимая, о чем мы говорили, отвела глаза и смотрела на свои сложенные на коленях руки.

Сафет еще что-то ей говорил, а когда закончил, Хазиля поднялась, подошла ко мне и поцеловала. Мы обе расплакались.

Сафет после этого трогательного момента стал нас поторапливать. Мы вышли из дома, я обернулась, чтобы еще раз попрощаться с Хазилей, но она была в шаге от меня: решила проводить нас. Перед тем как сесть в машину, я еще раз протянула ей руку на прощание, она взяла ее, и я почувствовала что-то на ладони, раскрыла руку и увидела золотую монету, это был дукат. Я до сих пор храню его.