Уте Эрхардт - Хорошие девочки отправляются на небеса, а плохие — куда захотят

миротворцы.

Так, отец просит свою восьмилетнюю дочь дать ему руку, но та реагирует с опаской, жеманится. Его комментарий:

“Ну, давай же, звереныш”. Звериное свободомыслие — это то, что девочкам не нужно. Когда маленькая девочка

хочет настоять на своей правоте, выразить свой эмоциональный порыв в движении, это воспринимается как

агрессивность, твердолобость и упрямство. Отцовский взгляд выражает презрение и неприязнь. Мальчику он, конечно, простил бы, ведь это они — упрямцы, это они, мужчины, должны проявлять характер, настаивать на своем.

Перебеситься — это здорово. Таким образом из радостных, не отягощенных жизненным опытом детей

формируются “твердые” мужчины и “мягкие” женщины.

Буйное, дикое поведение девочки еще прощается, пока она ходит в начальную школу, но позже оно безжалостно

искореняется, а его место должны занять только те качества, которые подобают “прекрасной даме”. С ошибками

мирятся только первое время, самое позднее — до периода полового созревания, затем давление усиливается. Те, кто не подчиняется “дрессуре”, теряет благосклонность как родителей, так и других взрослых, и даже своих

сверстников. В предполагаемом рае на земле им уже отказано, золотая решетчатая дверца в такую же золотую

клетку — предел мечтаний всех женщин — грозит захлопнуться перед самым носом. Если же угрозы не приносят

результата, окружающие начинают сочувственно перешептываться, что с малышкой что-то не в порядке. Способ, которым прививают ролевое поведение, сегодня труднее распознать, чем раньше, поскольку родители

действительно стараются воспитать ребенка нейтральным в ролевом отношении, в результате чего характерные

ролевые признаки исчезают под маской великодушной толерантности и либеральности. Таким образом невольно

подтверждаются старые предрассудки: женщины менее агрессивны, они испытывают меньший интерес к технике, чем мужчины, они пассивнее, несамостоятельнее, менее честолюбивы, но зато они более креативны в области

тонкой моторики, у них больше склонность к вязанию, ручной работе, гончарному искусству — и все это по

возможности на пользу семьи.

То, что позднее становится истинно женским или мужским, на самом деле

имплантируется в сознание человека с младенчества и позднее интерпретируется как

врожденное.

Чем раньше усвоены уроки “правильного” поведения, тем сложнее его потом квалифицировать как приобретенное: ведь то, что “приобретено”, можно изменить.

Маленькую девочку, которую берут на руки, ласкают и удерживают, скорее, чем ее сверстника-мальчика, вновь

возьмут на руки, как только она начнет, убегая, удаляться от матери. Таким образом ее учат, что познавать

окружающий мир опасно (неправильно? неприлично?).

Наиболее наглядный пример того, как девочек учат ориентироваться в жизни на людей, а не на объекты

окружающего мира, не на положение вещей в нем, — это традиция дарить им кукол, начиная с младенчества и

заканчивая уже зрелым возрастом. Мальчикам их почему-то не дарят. Уже в десять месяцев девочки убаюкивают

своих пупсов, а некоторые исследователи называют этот феномен “рефлексом качания кукол”. Что это — горькая

ирония или неправильная интерпретация? Такое поведение ошибочно считается проявлением материнского

инстинкта, свойственного любому существу женского пола. В действительности речь идет о “результате

беспрерывной тренировке женственности”*.

Всех способов воспитания “настоящих” мужчин и “настоящих” женщин не перечислить, потому что их великое

множество. Некоторые из них широко известны и пользуются большой популярностью. Например, все знают, что

девочки больше играют в куклы, а мальчикам дарят гораздо больше технических игрушек, чем девочкам. Однако

существуют способы, которые невозможно с первого взгляда интерпретировать как методы воспитания ребенка в

зависимости от его пола. Так, воспитательница в детском саду оживленно рассказывает, как ей нравится, когда

маленькие мальчики с ней хитрят. Ее забавляет юмор и лукавство, при помощи которых они уклоняются от

общепринятых правил и пренебрегают исполнением своих обязанностей. Усмехаясь, женщина рассказывает, что

она всегда (в редких случаях слабо сопротивляясь) молча принимает правила игры своих подопечных. У нее

вызывает восхищение то, что мальчики не держат своего слова, и она относится к этому совершенно спокойно.