Горшков Александр - Надежда и Вера

Девство вообще является общим достоинством как душ, посвятивших себя Богу, так и ангелов света. Дьявол люто ненавидит именно девство, будучи сам нечистым и врагом нашего Спасителя. Потому-то он и старается посеять нечистые, постыдные помыслы, чтобы благолепие было осквернено и лишилось ангельского сияния. А чтобы достичь совершенной чистоты, как раз монаху и необходимы воздержание, пост, бдение, отречение от всего мирского. Без чистоты Бог останется закрытым для нас, а ничто нечистое, как сказано, в Царство Божие не войдет.

– Безделье монаха – самая страшная его беда, – продолжала наставлять игуменья. – Неважно, чем оно порождено: усталостью от выполнения послушания, телесной немощью, болезнью, душевным расслаблением. Если монах сложил руки и не знает, чем себя занять – жди беды. Ты ее как раз и дождалась. Богомудрые старцы наставляют нас, учат, что вечность покупается минутами. Только минутами чего? Молитвы, труда, послушания, но не минутами безделья. А у тебя это были не минуты, а часы, целые вечера. Тратить драгоценное время, отпущенное для спасения души, на пустые разговоры, разменивать на болтовню… И для этого ты пришла в монастырь? Сиди уж лучше дома и упражняйся в своем красноречии там. Здесь же Бог и весь мир ждут от тебя молитву.

Игуменья вела с Надеждой разговор строгий, не желая оправдывать ее неопытность.

– А за то, что позволила оголить свое тело, прикоснуться к нему лаской – пусть даже, как ты говоришь, в целях массажа – ты достойна самого сурового наказания. Господь милостив, Он пощадил, защитил тебя. Но бойся гнева Господнего! Мы даем Ему, Спасителю нашему, обет верности – верности во всем. Храни тебя Бог нарушить этот обет даже «в лечебных целях».

Надежда стояла перед настоятельницей, в глубоком смирении и сокрушении духа опустив голову, не смея возразить или оправдаться.

– Что ж, а раз у тебя остается так много свободного времени, долго не можешь уснуть, находишь время ходить по вечеринкам, помоги-ка тем нашим сестрам, которые ночью читают Псалтырь. Потрудись во славу Божию и там. Чтение Псалтыри ночью зело полезно для души. Псалтырь тебя многому вразумит. А коль и впредь будешь относиться к жизни так легкомысленно, она тебя вразумит по-своему.

…Провал намеченного плана вызвал бурю гнева в штабе Лубянского. Технологи во главе с Ильей Гусманом пытались выкрутиться из неловкого положения, сами не в силах понять, как все могло случиться.

– Теперь к кому будете обращаться за консультацией? – швырнув пиджак в сторону, он подошел вплотную к Илье, пылая гневом. – К психологам обращались, парапсихологам и экстрасенсам тоже. Теперь к кому? К инопланетянам? Ведьмам? Теням забытых предков?

– Максим Петрович, мы пытаемся во всем разобраться, – Гусман старался держать себя в руках, но волнение захлестывало его.

– Пытаетесь? Разобраться? – еще больше взорвался Лубянский, готовый разорвать своего главного помощника. – Пока вы пытаетесь что-то пытаться, другие работают и обошли нас по всем позициям. Обошли без всяких попыток и консультаций!

– Максим Петрович, – вступился за растерявшегося Гусмана другой политтехнолог, с мнением которого тоже считались, – есть вещи, не зависимые ни от нас, ни от вас, ни от кого. Они происходят – и все. Как падение метеорита.

– Или как высадка инопланетян, – съязвил Лубянский. – Я же говорю, вам только к ним осталось обратиться за помощью. Может, у них ума наберетесь.

– Максим Петрович, у нас есть еще план. Мы его реализуем, – Гусман взял себя в руки. – Этот вариант беспроигрышный. Продумано все до мелочей.

– Вы меня убеждали в том же самом, когда предлагали первый план. Тоже говорили, что все продумано, просчитано. И что теперь? Вы хоть газеты читаете? Телевизор смотрите? Да теперь там загадочная смерть той монашки – топ-тема. Город ложится спасть и просыпается с одной мыслью: кто убил бедную монашечку и кто ответит за эту смерть? Вот что вы наделали! Хотели, как лучше, а вышло, как всегда. Через одно место вышло! Эффект с точностью до наоборот! Если докопаются, чьих это рук дело, тогда тебе, Гусман, только петлю на шею. И обязательно из парашютной стропы. Потому что обычная веревка столько дерьма, как в тебе, не выдержит. Оборвется!

– Не докопаются, – буркнул Гусман. – Наш источник сообщил, что причина смерти названа – отравление грибами, и монашку завтра-послезавтра похоронят. А мы тем временем реализуем план со второй дочкой Смагина. Любознательная публика сразу переключится на катастрофу. Будет примерно такой эффект, когда после хлопка взрывпакета или фейерверка разорвется авиабомба.