Горшков Александр: Кавказская Голгофа

Уже с детских лет обнаружилась любовь Пети к чтению. Читал он, как говорят, запоем все, что попадалось под руки: книжки из местной библиотеки, газеты, журналы, отдельные листочки и даже бумажки, которые подбирал на улице. Религиозной литературы в те годы, конечно же, нигде не было, а если где и сохранилась, то ее берегли в большом секрете от посторонних. Внутренне мама и старшая сестра Татьяна радовались, что Петя тянется к грамоте. Бывало, рано утром они сядут прясть шерсть, разбудят его и просят что-нибудь почитать им. Батюшка позже с улыбкой вспоминал, что ему это всегда было отрадно, хотя и не давали читать слишком много. Некоторые из близких родственников, видя в мальчике такую неукротимую тягу к чтению, даже стали побаиваться, как бы он «не зачитался».

Вспоминал Батюшка и такой эпизод из своего не слишком радостного детства. По селу каждый день мимо их дома верхом на лошади проезжал мужчина с большой кожаной сумкой. Это был сельский почтальон. Как-то, увидев его, мальчик выбежал на улицу и зашлепал вслед за ним босыми ногами. Почтальон обернется, остановится. Остановится и мальчик. Тронет дальше – и Петя продолжает шлепать по грязи и лужам. Так дошли до края села. Наконец почтальон обернулся и серьезно спросил: «Мальчик, чего тебе?». «Газетку почитать», – робко ответил тот. Почтальон улыбнулся и протянул ему газету. «Я только почитаю – и сразу верну», – сказал обрадованный Петя. «Не надо, – снова улыбнулся почтальон, – пусть тебе на память будет».

Несколькими годами позже произойдет встреча юного Сухоносова с книгой, которая, вероятно, и определила всю его будущую жизнь. Это была «Моя жизнь во Христе» святого праведного Иоанна Кронштадтского. Произошла же эта чудесная встреча так. Однажды, помогая местному чабану пасти овцематок с ягнятами, мальчик заметил у него таинственную книгу «толщиной в три пальца», со многими иллюстрациями. Чабан доставал ее, когда вокруг опускалась ночь и никого рядом не было, и при свете костра начинал читать ее, неспешно перелистывая страницу за страницей. Интерес к тому, что же это была за книга, у Пети стал настолько жгучим, что он не вытерпел и решил попросить чабана дать почитать ему ее. Но, к удивлению мальчика, тот решительно отказал. Не зная настоящей причины отказа, он принялся жарко заверять, что будет обращаться с книгой очень бережно и аккуратно, не помнет и не порвет ни одной ее странички. Чабан молчал... Откуда было знать пытливому любознательному мальчику, что за чтение этой великой книги следовало неизбежное наказание от безбожных властей, правление которых пророчески предвидел и обличал своей проповедью праведный Иоанн? Откуда было знать Пете, что за эту книгу не просто наказывали: за нее сажали в тюрьму, а иногда и расстреливали?.. Чабан молчал. Но, наверное, сам Кронштадтский праведник и чудотворец Иоанн помог ему победить страх и сомнения в этом любознательном мальчике. И тогда он из рук в руки передал эту замечательную книгу.

Петя Сухоносов с головой погрузился в благодатное чтение. Он читал книгу днем и ночью, отрываясь лишь тогда, когда видел, что к совхозному стаду приближались люди. Мальчик немедленно прятал книгу – таков был уговор с чабаном. Когда он прочел всю ее от корки до корки, ему нестерпимо захотелось перечитать вторично – на этот раз своей неграмотной маме, чтобы открыть ей несказанный благодатный свет, который словно струился со страниц книги. И Петя снова стал уговаривать чабана, чтобы тот поверил ему и дал книгу для чтения дома. Чабан сжалился над своим юным помощником и уступил его просьбам. Так книга «Моя жизнь во Христе» вошла не только в души, но и в дом богобоязненного семейства Сухоносовых. По свидетельству Марии Прокопьевны – мамы будущего Батюшки-мученика – после этой книги юный Петя словно переродился, и вся его последующая жизнь была озарена светом проповеди Иоанна Кронштадтского.

Встреча с Иоанном Кронштадтским через его знаменитую книгу «Моя жизнь во Христе» тоже стала тем ключевым, поворотным пунктом, с которого началось глубоко осознанное вхождение будущего пастыря и священномученика в жизнь Православной Церкви, «его жизнь во Христе» . Оба пастыря – кронштадтский и слепцовский – с момента своей мистической встречи соединятся не только в мыслях, духовном родстве, но и даже в некоторых чисто биографических событиях.

Монахиня Фессалоникия

В станице Ипатово, в которой родился Батюшка, жила благочестивая монахиня Фессалоникия (Ганусова Марфа Феодоровна; 1875–1955), в прошлом воспитанница Ставропольской Иоанно-Мариинской обители и благочинная женского монастыря во имя святого великомученика Агафадора. Этот монастырь находился неподалеку от станицы, в селе Винодельном. Жизнь старицы была исполнена великих скорбен: ссылка, жесточайшие преследования и издевательства властей. Она была первой духовной наставницей будущего мученика. Влияние этой великой подвижницы и страдалицы на юного Сухоносова было огромным, если не сказать больше – решающим.