Петров Александр: Царский телохранитель

Бунт и возмездие.

Полгода после покушения на Столыпина продолжалось следствие. Дело осложняло то, что террорист Богров, оказывается, был агентом охранки и даже сам предупредил киевскую полицию о готовящемся теракте. Начальство только личным вмешательством Государя было оправдано и прощено. Все посещения Дворца находились под бдительным присмотром, казалось муха не пролетит. …А тут этот странный мужик в голубой рубашке – ходит себе, где вздумается.

– Кто таков? – спросил Иван поручика, впервые увидев столь необычного человека.

– А, этот! Новый он – фамилия вроде такая, – сказал тот, махнув рукой. – Не тревожься, это царский любимец. Его две комиссии проверяли – чист, как стеклышко! Велено всюду пропускать.

Иван с поручиком сидели в густых самшитовых кустах и были уверены в невидимости. Однако мужицкие сапоги остановились, правый шагнул сквозь прореху в кустарнике – и вот он возвышается над сгорбленным Иваном и смотрит сверху вниз, заложив огромные ладони за кожаный ремень.

– Деревенский? – тихо спросил он.

– Так точно, – ответил Иван вполголоса.

– Верующий? – Казалось мужик своими пронзительными глазами прожигал его до самого дна души. – В церковь ходишь?

– Да, хожу.

– Ты вот что, Ванюш, – сказал мужик оторопевшему Ивану. И откуда тот узнал его имя? – Что бы не говорили благородные, – он небрежно кивнул в сторону поручика, – ты крепко верь: Государь наш и его семейство – святые! Когда убьют Царя-батюшку, Царицу и всех деток – их светлую память начнут обливать грязью. А ты не верь! А когда Бог за это русский народ станет наказывать, и прольется много крови – ты знай, что всё это Господь попустил за неверие и предательство Божиего Помазанника. И будь крепок в вере и не отчаивайся. Так будет. – И вдруг исчез.

– Пророк безграмотный! – едва слышно выругался поручик.

– Что-то страшно мне стало, вашгродь, – прошептал Иван. – Никогда ничего не боялся, а тут как молния по башке стукнула. Силён, мужик! Сразу видно – Божий человек!

– Брось, Иван. – Поручик хладнокровно провожал удаляющуюся голубую рубашку цепким взглядом. – Империя – это же такая крепость! Да чтобы державу нашу сломить, да чтобы Царя убить, да еще с семейством – нет, этому не бывать. Никогда!

Тот разговор с бородатым мужиком Иван запомнил на всю жизнь. Он даже с этим парализующим страхом ходил на исповедь к священнику, только батюшка, сжав губы, кивнул:

– Будет! Народ отходит от веры. Монашество ослабевает. Аристократия разлагается. Социалисты год от года наглеют и проливают кровь как воду. Но ты, Иван, крепись, Русь святая не боярами, а крестьянством была сильна. Уповай на Бога, держись за Церковь, и смиренно неси свой крест.

А однажды Ивану выдался почетный караул у рабочего кабинета Царя. Он, как положено стоял навытяжку и смотрел себе под ноги, лишь иногда из-под ресниц наблюдая за происходящим окрест. В девять часов дверь открылась, и Государь направился в сторону Угловой гостиной, но внезапно остановился и вернулся к караульному.

– Постойте, постойте, вы ведь Иван Стрельцов из села Верякуши Нижегородской губернии?

– Так точно, Ваше Величество! – отчеканил тот, удивившись эдакой памятью Государя: видел рядового гвардейца лишь раз, буквально минуту, а ведь запомнил! Иван только на миг поднял глаза, увидел обычную полевую форму полковника, внимательный чуть усталый взгляд – и смущенно опустил глаза.

– Начальник караула! – произнес Государь, не повышая голоса. Из-за колонны волшебным образом появился дежурный капитан. – Смените унтер-офицера Стрельцова на полчасика. Мне необходимо поговорить с ним. Пойдемте со мной, Иван… Простите, как вас по отчеству?

– Архипович, Ваше Величество!

– Да, Иван Архипович…

В Угловой гостиной за роялем сидела Государыня в синем платье и тихонько наигрывала грустную мелодию.

– Вот, Аликс, познакомься, этот молодец – отличник гвардии, снайпер Иван Архипович Стрельцов, из нижегородских крестьян.

– Здравствуйте, голубчик, – ласково сказала Императрица, чуть кивнув головой.

– Здравия желаю, Ваше Величество!

– Ну полноте, Ванечка, – тихо сказал Государыня, – давайте поговорим по-простому, без уставных криков. Присаживайтесь на этот стул.

Иван осторожно ступил на мягкий ковер и присел на краешек мягкого сиденья. Сначала последовали вопросы о семье, детях, урожаях и доходах. Иван отвечал кратко, с каждым словом всё менее скованно.

– Постой, Аликс, тебе не кажется, что Ивану Архиповичу хочется спросить о чем-то очень важном, да он не решается.