Anna Mikhalevskaya - « 13 СКАЗОК ПРО ЛЮБОВЬ»

верить. Хотя бы себе и в себя. Бог, инопланетяне и высший разум подождут, они, в конце

концов, и не такое на своих многочисленных веках повидали, и готовы вам дать еще один

шанс.

Но возвращение к безоговорочной вере в чудо с солидным багажом житейских истин не

так-то просто осуществить. У ребенка она — естественный и чуть ли ни единственный

способ отношения к миру, у взрослых же есть видимая альтернатива —верить, не верить, соглашаться, не соглашаться, быть, не быть. Однако здесь кроется подвох. Альтернатива в

этом понимании оборачивается проблемой выбора, а проблема выбора обязательно таит

искушение, где опять-таки есть только один “правильный” вариант. И вот уже яблоко в

руках Адама, и Ева выжидающе смотрит на него — смотрит и ждет, когда же Вселенная

очередной раз полетит в тартарары.

Интересно, а что бы сделал ребенок, очутись плод искушения в его руках? Предложил бы

первому отведать сочный фрукт самому Змею, просто из вежливости, как учила мама?

Или побежал бы показать друзьям, и потерял бы по дороге? А может, забыл бы в пыли, обнаружив что-то более интересное? Вероятно, Змей, отчаявшись добиться успеха с

отпрыском рода человеческого, переключился бы на планеты летающих осьминогов или

что-то в этом роде. Вот как иногда трудно бывает справиться с непоколебимой верой

детей в то, что с ними может случиться только хорошее!

Но нам, взрослым, этого недостаточно. Научившись мыслить, мы уже не можем и не

должны забывать, как это делать, так же как и принимать на веру то, против чего

свидетельствуют реальные факты. И капризное провидение уже не спасет нас так, как

спасает детей, у нас свои правила игры. Согласно этим правилам у каждого взрослого в

сердце и голове всегда есть место для осмысленной веры и сознательного выбора, ну а за

спиной — пара невидимых запасных крыльев, если выдастся случай полетать!

Маленькая Колдунья по имени Мага

Маленькая колдунья по имени Мага не знала, что такое "правильно" и "неправильно".

Даже если бы облака упали на землю, она бы не удивилась. Такой уж был у нее характер.

Куда интереснее Маге было оседлать облака и прокатиться верхом, чем думать, как их

вернуть на место. В зеленых глазах Маги никогда не было страха. Страху не нужно было

охранять Магу от опасных поступков, а ей не нужно было пугаться нового. Они уже давно

поделили территории действия и с той поры больше не встречались.

Маленькая колдунья умела делать много интересных вещей. Она дружила с ветром — и

тот выбалтывал ей секреты, как летать быстрее птиц, как закручивать ураганы и

шелестеть невидимкой листьями высоких тополей. Мага могла носиться целый день со

своим ветреным другом, оставляя далеко внизу спичечные коробки небоскребов, машинки-жуки и маковые зернышки людей. Она умела купаться в облаках, читать мысли

людей и превращать камни в мороженое.

И еще Мага смотрела чудесные сны. В той жизни она была обычной маленькой девочкой, у нее были папа и мама, и много разноцветных платьев. Но там она почему-то забывала

все, что умела в своем мире. В разгаре игры с другими детьми она могла уйти в сторону и

подолгу смотреть на птиц в небе. Как жаль, что это был лишь сон! И рядом с маленькой

девочкой не было ни единого существа, чтобы рассказать ей о полетах. Обычное ведь

дело, и не только для птиц. Мага помнила все, что случалось с девочкой, но ничем не

могла ей помочь.

В лучших друзьях у Маги ходил пушистый Плюх-Плюх. Он понравился ей с первого же

взгляда. Плюх был самым замечательным существом на свете! Да и в холодные ночи он

прекрасно исполнял роль теплого одеяла. Плюх-Плюх — огромный, как старый бабушкин

шкаф, если на него смотреть снизу, передвигался неспешно и с достоинством, имел

склонность к философским речам и искренне радовался собственным шуткам.

Ему-то Мага и рассказывала о всех приключениях, и конечно же она не умолчала о снах

про маленькую девочку. Услышав такое, Плюх-Плюх проявил небывалую подвижность —

сначала он просто заерзал на месте, потом совершенно неожиданно ткнул влажным

кожаным носом, жившим всегда независимой от остального тела жизнью, в плечо

маленькой колдуньи. Она громко рассмеялась — ей стало щекотно, а Плюх-Плюх

возбужденно заговорил сам с собой:

— Сны! О них так много писали классики…Что же они писали?! Ах да, кажется, начинаю

припоминать… Сон — это трещина… в стене, дырка в водопроводной трубе, течь в