Лев Лурье - Питер

В марте 1917 года в центре пустыря похоронили несколько сотен человек, погибших в феврале. В 1919 году бок о бок с этими могилами соорудили абсолютно авангардный мемориал из четырех гранитных призматических глыб (автор - Лев Руднев). Материал позаимствовали из Сального буяна, складского здания, сооруженного Тома де Томоном. Тексты эпитафий написал лично нарком просвещения Анатолий Луначарский, претенциозный графоман: "К толпам якобинцев, /Борцов 48,/К толпам коммунаров/Ныне примкнули/Сыны Петербурга". До 1933 года здесь хоронили видных большевиков. На Марсовом поле разбили регулярный сквер, известный обилием сирени. В 1957 году старейший коммунист Ленинграда, Прасковья Ивановна Кулябко, член партии с 1898 года, включила здесь вечный огонь посредством факела, зажженного от мартеновской печи Кировского завода.

Марсово поле, в сущности, - абсолютно троцкистское место. Здесь хорошо было бы собираться антиглобалистам, последователям Че Гевары. Этот радикальный левый бренд петербургские туроператоры, впрочем, продавать пока даже не пробовали, поэтому местность воспринимается как какой-то нефункциональный пустырь, результат бомбежки.

Правую сторону Марсова поля образует длиннейшее ампирное здание, построенное Василием Стасовым, любимым архитектором Николая I, для офицерских казарм Павловского полка. Сейчас здесь - Ленэнерго, местный филиал РАО ЕЭС, представительство Анатолия Чубайса на не чуждых ему невских берегах.

Ближе к Мойке по этой же стороне Поля стоит дом Адамини, редкий случай здания, названного не по владельцу, а по архитектору. В доме этом, в советское время бывшем литераторским и профессорским, вырос режиссер Алексей Герман. В 1915 году в адаминиевском доме приключилась революция в мировом изобразительном искусстве: в "Художественном бюро Добычиной" Казимир Малевич выставил свой "Черный квадрат". С 1915-го по 1917-й тут же, во дворе, располагалось артистическое кафе "Привал комедиантов", хорошо известное хотя бы по "Поэме без героя" Анны Ахматовой. И сейчас здесь действует некое одноименное заведение, претендующее на знаменитый бренд.

Северная сторона Марсова поля, выходящая на Неву, переходит в предмостную Суворовскую площадь. Слева - служебный корпус Мраморного дворца, в центре - аллегорический памятник Суворову в виде Марса, прикрывающего своим щитом короны Неаполя, Сардинии и Папской области (скульптор Козловский, 1801). В сущности, это памятник бойцу-интернационалисту - ведь Суворов в итальянском походе воевал с французами не за интересы России.

Справа - дворец герцога Ольденбургского (архитектор Кваренги). Герцогский дом породнился с российским императорским в результате брака великой княжны Екатерины Павловны, сестры Александра I, с Георгом Ольденбургским. Герцогство аннексировал Наполеон, герцоги (что делать!) осели в России. В советское время во дворце разместился вуз, выпускавший библиотекарей, режиссеров народных театров и эстрадных исполнителей - Институт культуры имени Н.К.Крупской. Сейчас заведение переименовали, но в городе его до сих пор называют "Кулек" или "Крупа". Сила вуза была в очень хорошеньких провинциальных девицах и приятных светских молодых людях, не желающих перегружать себя университетской наукой. "Крупу" закончили Татьяна Буланова, демонический тенор Сергей Рогожин, звезда русского фолк-попа начала перестройки Марина Капура и много других прелестных людей.

По Дворцовой набережной к Летнему саду ведет Нижне- Лебяжий мост, объект ненависти автомобилистов. На нем и на расположенном буквально в 50 метрах Прачечном мосту машину подкидывает так, что пассажиры на какое-то мгновение оказываются в состоянии невесомости. Ваш путь лежит вдоль пресловутой решетки Летнего сада работы Юрия Фельтена - эталона классицистического минимализма. Русские поэты единодушно считали ее лучшей в мире. Константин Батюшков писал: "Я видел славную решетку Тюильрийского замка, отягченную, раздавленную, так сказать, украшениями - пиками, касками, трофеями. Она безобразна в сравнении с этой". Ахматова: "Я к розам хочу, в тот единственный сад, /Где лучшая в мире стоит из оград".

Летний сад

Старейший сад Петербурга был разбит в 1704 году. Сад этот регулярный, то есть дорожки в нем, как улицы и авеню на Манхэттене, пересекаются под прямыми углами. Наивно-рациональная идея заключалась в том, что парк должен не только давать возможность для моциона, но и исподволь просвещать. Здешние скульптуры, по большей части изготовленные в XVIII веке в Италии, должны были ввести еще довольно дикого русского дворянина в круг героев античности, обучить его языку мифов и аллегорий, лежавших в основе тогдашней европейской культуры.