Фредерик Перлз - Эго, голод и агрессия

Это имеет отношение ко всему, в том числе и к курсу психоаналитической терапии. Здесь единственной существующей реальностью является аналитическая беседа. Что бы мы ни испытывали во время нее, мы испытываем это в настоящем. Это должно стать основой для любой попытки произвести «организмическую реорганизацию». Когда мы вспоминаем что-то, мы вспоминаем это в данную секунду и в соответствии со своими целями; когда мы думаем о будущем, мы предвосхищаем наступление будущих событий, но делаем это в данный момент и по различным причинам. Склонность к историческому или аналитическому мышлению всегда нарушает контакт с реальностью.

Недостаточный контакт с происходящим «здесь и теперь», отсутствие действительного «ощущения себя» приводит к бегству в прошлое (историческое мышление) или в будущее (предвосхищающее мышление). И «Прометей» Адлер, и «Эпиметей» Фрейд, исследуя стремление невротика копаться в прошлом или гарантировать себе желаемое будущее, оба упустили из виду архимедову точку приведения в равновесие. Отказываясь от настоящего в качестве постоянного ориентира с тем, чтобы получить преимущество учиться на своем опыте и ошибках, невротик приходит к прямо противоположному: прошлое становится пагубным для развития. Мы делаемся сентиментальными или приобретаем привычку винить во всем родителей или обстоятельства (чувство обиды); зачастую прошлое кажется совершенством, о котором остается только мечтать. Короче говоря, мы развиваем у себя ретроспективный характер. Проспективный, устремленный вперед характер, напротив, растворяется в будущем. С присущей ему нетерпеливостью такой человек живет ожиданием чего-то фантастического, которое, в противоположность планированию, поглощает все его внимание, отвлекая от настоящего и реальности.

Интуитивно Фрейд верно понимал всю важность контакта с настоящим. Он требует от пациента свободно перетекающего внимания (free-floating attention), которое подразумевает осознание всего своего жизненного опыта; на деле же происходит то, что взаимодействие аналитика и пациента, медленно, но верно оказывается обусловленным двумя вещами: во-первых, методом свободных ассоциаций, потоком мыслей; во-вторых, совместными усилиями по выуживанию воспоминаний. Свободно перетекающее внимание растекается по поверхности. Непредвзятость оборачивается на практике интересом почти исключительно к событиям прошлого и либидо.

Фрейд обращается с понятием времени неаккуратно. Когда он говорит, что сновидение стоит одной ногой в прошлом, а другой — в настоящем, он включает последние несколько дней в настоящее. Но то, что произошло даже минуту назад, является прошлым, а не настоящим. Различие между концепцией Фрейда и моей может показаться надуманным, но в действительности оно не является просто следствием моего педантизма, поскольку касается принципа, имеющего практическое приложение. Доля секунды может оказаться границей между жизнью и смертью, как в случае с человеком, убитым свалившимся ему на голову камнем, о чем говорится в первой главе.

Пренебрежение настоящим нуждается во введении термина «переноса». Если мы не оставляем пространства для спонтанного и творческого отношения пациента, то тогда нам приходится либо искать объяснения в его прошлом (утверждая, что он тщательно переносит на ситуацию анализа поведение, выработанное им в далекие времена) или, следуя адлеровскому телеологическому образу мысли, мы должны ограничиться поиском тех целей и приготовлений, которые занимают ум пациента, тех планов, которые он держит за пазухой.

Я никоим образом не отрицаю того факта, что все имеет свои корни в прошлом и стремится к развитию в будущем, но я хочу доказать, что прошлое и будущее ведут отсчет от настоящего и должны соотноситься с ним. Без соотнесенности с настоящим они теряют всякий смысл. Рассмотрим конкретный дом, построенный в прошлом с определенной целью, а именно для того, чтобы в нем жить. Что произойдет с домом, если его владелец удовлетворится единственно историческим фактом его постройки? Без надлежащего ухода дом превратится в руины под разрушительным воздействием ветра и дождя, сухой или мокрой плесени и других факторов, приводящих к казалось бы невидимым, незначительным изменениям, обладающим кумулятивным эффектом.

* * *

Фрейд перевернул наши взгляды на случайное, мораль и ответственность, но сам же остановился на полпути, не доведя свой анализ до последних выводов. Он сказал нам о том, что мы не так плохи или хороши, как пытаемся себя уверить, но что на подсознательном уровне мы намного хуже, а порой и лучше. Соответственно, он перенес ответственность с «Я» на «Оно». Более того, он сорвал маску с интеллектуализма, раскрыв в нем рационализацию, и решил, что причины для наших поступков лежат в бессознательном.