Роланд Грин: Властелин Смерти Танзы

расплавленного металла попали на живую плоть. Они также поразили кости скелета, и тот

упал с сожженной дотла ногой. Он разрушился в пыль, и атаманша, отведя от него взгляд,

побеждала впереди своих людей.

Смерть встретила смерть в окруженной каменными стенами палате, не многим более

просторной, чем комната отдыха «Золотого Льва» в Шамаре. Это давало преимущество

нападавшим, поскольку Бог Смерти не мог направить свои силы на людей, занятый, по

крайней мере, одним костяным воином.

С каждым следующим ударом сила Бога Смерти несколько уменьшалась. Однако ее

хватало, чтобы крошить кости Убийц, швыряя их на стены. Таким образом, за недолгое время

на полу пещеры образовался толстый слой пыли почти по щиколотку человеку.

Очень скоро пыль смешалась с кровью. Пятеро воинов выбыли из борьбы. Но теперь не

нашлось никого, кто бы воспротивился против взятия Убийцами их крови. Ее оказалось так

много, что один скелет со сломанной рукой мгновенно исцелился и снова вступил в бой.

Пока Йoм получал силу крови, Ракс отодвинулся немного назад и столкнулся с Рaшей.

В тот же момент Бог Смерти изверг новую струю колдовской энергии. Она ударила в Рaшу с

ужасающей силой, разорвав ее тело в клочья настолько быстро, что женщина не успела

почувствовать боль и даже не вскрикнула. А Ракс не просто взял ее кровь, он почти купался в

ней.

Одно проклятие Лисинка послала на смерть Рaши, другое – на голову Ракса. Атаманша

закричала в третий раз, потому что скелет, казалось, вырос на глазах. Она поклялась бы, что

того на миг окутало пламя.

Ракс помчался вперед с неукротимой яростью. Магия отбросила его на стену.

Несколькими мгновениями назад скелет, скорее всего, рассыпался бы в прах, но теперь он

просто отскочил от стены. Напав сзади, Ракс заключил Бога Смерти в объятия, сила которых

будто исходила от самой горы.

— Остановитесь! — Лисинка подумала, что это крикнул Ракс.

Она видела, как пытается сохранить равновесие Йом. Вождь стоял на одной ноге,

другую не смогла восстановить даже свежая кровь. Левой рукой скелет захватил свою

правую руку, вытащил ее из плечевого сустава и протянул Конану.

Взмахом меча киммериец расколол освободившуюся конечность надвое. Бросив клинок

на землю, северянин воткнул верхнюю половину в место обитания Души Танзы, а кистью

нанес удар прямо в испускающие серебряные молнии глаза.

Бог Смерти съежился. Душа Taнзa рассыпалась как стеклянный кубок, брошенный об

каменный пол. Из пронзенной Конаном глазной впадины повалил дым. Лисинка зажала нос

от распространившегося зловония.

Бог Смерти продолжал уменьшаться в размерах. В отчаянии он бросился с противником

за спиной на стену пещеры, стремясь раздавить Ракса о камень. Костные фрагменты скелета

упали в пыль, но туда же повалился и Бог Смерти.

Его тело судорожно дергалось, и там, где в раны попала пыль, возникли языки пламени.

Этот огонь не давал никакого дыма, однако люди были вынуждены беречь дыхание от

отвратительного запаха, источаемого останками Бога Смерти.

Наконец Бог Смерти затих, и с ним умерло колдовство, удерживающее гору в воздухе.

Если она рухнула бы с неба не в озеро, а в какое-нибудь другое место, то, конечно,

развалилась бы полностью, похоронив всех под обломками. К счастью, дно озера покрывал

пласт ила. Он лежал настолько ниже поверхности, что из воды осталась бы торчать лишь

вершина. Этого было достаточно, чтобы смягчить падение даже такой колоссальной массы

как летающая гора Бог Смерти.

Чудовищные волны, вызванные падением горы, устремились к берегам, грозя

125

уничтожить на них все живое. Однако тем, кто находился в пределах логова почившего Бога

Смерти Taнзы, удалось выжить. Пусть некоторые лежали без сознания, многие получили

ушибы и переломы, но большинство сохранило здоровье.

Лисинка тоже некоторое время пребывала в бесчувственном состоянии, сильно

ударившись головой о камень. Когда предводительница очнулась, то увидела склонившегося

над нею Конана. На глаза Лисинки навернулись слезы и не только от пыли и царящего вокруг

зловония. Женщина знала, что, после того как они покинут гору, им всем суждено разойтись

в разные стороны. Даже ее выжившим соратникам…

— Давай, пошевеливайся, — сказал Конан, ставя подругу на ноги. — Ты можешь

нянчиться со своей головной болью, как только мы благополучно скроемся в лесу.