Найманов Ильяс - Проект S.T.A.L.K.E.R. Книга 2. Защитник Монолита.

- Ну что пошли? – радостно обратился Егор чувствуя как необоснованная молодецкая удаль распирает его грудь.

- Глупый, глупый сталкер – засмеялась звонким девичьим смехом Пенка, и легкой, невесомой походкой пошла по тропинке в лес, слегка, словно случайно коснувшись его бедром. Егор оторопел и подавшись нахлынувшим чувствам чуть ли не вывалив язык пошел за ней следом. За всем этим через окошко наблюдал Лесник, сдерживая улыбку на поросшем усами и бородой лице, проводив их взглядом он крикнул в никуда, зная что дежуривший в сарайчике кровосос его услышит.

- Старый, откупоривай кубышку неси все сюда!

Дверь в пристроенном к избе сарайчик с легким скрипом отворилась и через несколько минут по воздуху параллельно друг другу поплыли два больших деревянных ящика зеленого цвета. – Да открой же ты зенки, уронишь! – крикнул дед еще раз через окошко. Между двух ящиков образовались угольки глаз кровососа. – Ишь ты, шельмец… - открывая дверь избы, нарочито сердитым голосом пожурил Лесник – не может он без фокусов. Кровосос невразумительно хрюкнул, поставил ящики возле стола и ретировался в сарайчик. – Значит Егорушка, чтобы танки через всю защиту… ну ладно, кой чего удумать мы можем…

Часа через четыре вернулись Бобр и Пенка. Сталкер нес забитый до отказа рюкзак полный указанных Лесником артефактов, каждый из которых за недостатком контейнеров был завернут в черный или зеленый лист лопуха, еще несколько были приторочены к поясу Пенки.

Нужно отметить, что лопух в Зоне обладал особыми полезными свойствами, известными многим мало-мальски мотающими на ус сведения о Зоне сталкерам. Кроме того что он изолировал свойства завернутого в него артефакта, естественно пока лист был сырым, он также был и индикатором. Лопух не рос на почвенных аномалиях, собственно и зыбь не редко оставляла пятачок земли под лопухом нетронутым и легко указывал на гравитационные оказавшиеся недалеко от него. Поэтому если сталкеру вдруг приспичивало, то естественно он выбирал именно лопушинные заросли, оставляя там свои «артефакты» сомнительной ценности. Верхние еще не вошедшие в силу листья имели темно –фиолетовый цвет, именно такие листья были достаточно пластичными и долговечными для переноса артефактов, ну и конечно были чудаки, которые из всего в Зоне пытались делать лекарства.

Вот, например сталкер Скалиоз, мелкий, с искривленным вправо позвоночником, с круглыми очками имеющими разные стекла на минус четыре и минус шесть, пришедший в Зону не за хабаром, а за народными средствами. Скалиоз делал вытяжки из всего что угодно, варил лебеду, осот, камыш, иногда, к слову выходили очень недурственные препараты. Но учитывая то, что свою домашнюю химию Скалиоз проводил под вдохновением, то есть как минимум под трехстами граммами белой, постоянным рецептом, а равно как и стабильным лекарственным эффектом его чудо препараты не обладали. Сварит бывало какую-то бодягу и давай на себе экспериментировать, или на добровольце, которого собаки покусали или ранее легкое. Иной раз залечит и вправду по быстрому и укус и порез, да так что в округе все ахают, а другой раз вскочит наш больной от жжения чудо компресса или еще от чего, что там с ним делается и давай по всей деревне новичков за лекарем гоняться, матеря его на чем свет стоит. Но Скалиоз не унывал, все в народную медицину верил вот и добрался однажды до лопухов. Набрал, значит вершков, тех в которых силы побольше, да в цвете стоят, и заварил, говорит «сейчас себе здоровье так поправлю что вовек не кашляну». И правда не кашлянул. Как отвара выпил, целых три дня не кашлял сидел на бревнышке, вцепившись в белую фарфоровую чашку, потел как в бане и глазами глуповато хлопал. Ни пальцем, ни бровью пошевелить не мог, так его проняло. Мужики сначала хотели антишоковое колоть, да передумали. Пульс нормальный, дыхание ровное, а то что потеет он так что по утру от него туман идет, так это рецептура такая. Здоровье значит вырабатывает. Но, смену конечно назначили, через каждые два часа в него по литру воды заливать, да хихикать над лиходеем спрашивая у Скалиоза о самочувствии и прочих радующих душу сурового сталкера мелочах.

В Рыжем Лесу, лопух был редким гостем, поскольку сам Рыжий Лес неохотно уступал клочки земли для произрастания чему-либо. Единственный куст лопуха, который был найден, Пенка общипала почти вчистую, оставив лишь метелку наверху, да пару нижних, желтеющих широких листьев. Таким образом перед лесником в природных и рукотворных контейнерах, один за одним оказалось за два десятка «жемчужин», почти два десятка «мокриц», несколько «батареек» и «грави».