Катарина Валентэ - сказка

Дверь, - если так можно было охарактеризовать сводчатую линию из крупных цветов, проросших сквозь заросли, - никем не охранялась. Сентябрь подошла поближе и, игнорируя предупреждающий негромкий рык Отадолэ, протянула руку к одному из цветков, чтобы просто потрогать блестящую пыльцу, словно облачко висевшее прямо в его центре. Однако цветок сам окутал этим облачком руку девочки, а лепестки, словно губы сомкнулись вокруг ее пальцев. Удовлетворив свое любопытство, бутон вновь распрямился, - а в зарослях образовалась неширокая лазейка. Проход был плохо освещен, но Сентябрь без раздумий нырнула внутрь. Вивертека последовал было за ней, но ветки кустарника сомкнулись прямо перед его огромным красным носом. Разозлившись, он громко зарычал (а громкий рык виверна не так уж и просто перенести), а потом и попытался ударить бутон лапой, - но всё это не принесло результатов. Цветок оставался неподвижен и безразличен, словно бронзовый. Толстые лозы шиповника едва заметно заколыхались, очевидно, посмеиваясь.

Проход был устлан красивым отполированным паркетом, и Сентябрь, пробираясь внутрь, старалась ступать как можно тише. Она вошла в просторную залу, в которой, наконец, появилось достаточно света, чтобы хоть что-нибудь разглядеть подробнее. Окна были устроены весьма высоко, и к ним подводила с двух сторон, соединяясь в форму сердца, широкая лестница. Прямо у входа имелась небольшая стойка, куда можно было поставить ботинки или положить зонтик. Одну из боковых стен украшал огромный портрет в не менее грандиозной и напыщенной раме. Даже при столь тусклом освещении длинные золотые волосы женщины, изображенной на картине, ярко сияли; она была высока и мила, одной рукой царственно гладила леопарда, сидевшего у ее ног, а в другой сжимала простенький деревянный лук. Но сильнее всего завораживала её улыбка. Широкая и добрая, такая, что и одного взгляда на нее было достаточно для Сентябрь, чтобы полюбить эту женщину на всю оставшуюся жизнь. Доверять этой любви, хотя мысль о том, что такую жалкую душонку , как ее, королева даже не призрела бы при встрече, неприятно свербила в голове. Портрет словно светился, хотя подобное происходит только с особенными людьми. «Вот так выглядит человек, когда повзрослеет - подумала Сентябрь, - А в моем мире взрослые сплошь угрюмые , разочарованные, уставшие от работы и от других забот. А им бы выглядеть, как она. Как же это описание звучало в книжках?»

В расцвете сил.

-И ты дошла до меня всего в одной туфельке? – раздался мягкий любопытный голос.

Сентябрь резко повернулась и увидела, что на самой верхушке лестницы сидела, наклонившись вперед и уперев подбородок в две подставленные руки, маленькая девочка. Ее вишнево-пурпурные волосы старомодными кудрями, толстыми как сосиски, падали на плечи, а замечательная шляпа действительно походила на скособоченный кусок торта. Но в отличии от эпизода с участием этой девочки и медведя, теперь Сентябрь могла рассмотреть подробно каждый оттенок всех украшений. Перья были синее, зеленое, красное и кремовое. Драгоценные камни сверкали темно-фиолетовыми искрами. В ногах у девочки разлеглась громадная пантера, которая томно мурлыкала и лениво наблюдала за Сентябрь, чуть приоткрыв один зеленый глаз.

-Как же это было невыносимо больно, - голос звучал искренне и поражаенно , - Ну и храбрец же ты!

Маркиза элегантно погладила пантеру вдоль позвоночника, чуть взъерошивая пальцами мех – и извлекла пару изысканных черных туфелек. Они были точь-в-точь такие, как у Сентябрь: казалось, что это ее единственная туфелька подросла, пообтерлась и разносилась на многочисленных балах и театральных праздниках, и нашла себе пару. Каблуки были невысокие, мысы украшали черные лилии, ремешок был унизан жемчужинами темно-красного и черного оттенков. Маркиза протянула их Сентябрь, но девочка не спешила принимать столь нужный подарок. Какой бы юной не выглядела Маркиза, какой бы крохотной и не способной причинить боль, - она всё равно была коварной Королевой. А принимать подарки от них – это очень опасное дело.

Так что, несмотря на ноющую и саднящую боль в ногах, Сентябрь, отказываясь, покачала головой.

-Я всего лишь хочу помочь тебе, деточка, - сказала Маркиза.

Она аккуратно поставила туфельки на пол и снова пробежалась пальцами по спине пантеры, взъерошивая мех. На этот раз она вытащила серебряный поднос, с горкой уставленный еще влажной черешней, большим клинышком черного торта с марципановой крошкой, крупными, круглобокими ягодами клубники и малины, несколькими плитками черного шоколада и высоким бокалом еще горячего, дымящегося сидра.