Анатолий Логинов - Рокировка Сталина. С.С.С.Р .- 41 в XXI веке

попрошу задержаться.

Словно ожидавший этого, оперуполномоченный ФСБ неторопливо, но тщательно

прикрыл полуоткрытую дверь и, развернувшись, сел напротив командира.

- Олег Николаевич, вы понимаете, что мы сейчас находимся в очень сложном

положении? - начал Владимир, внимательно следя за реакцией сидящего напротив, -

Резкое исчезновение связи на боевом дежурстве... внушает серьезные подозрения. Прошу

вас внимательно проверить этот вопрос. Может это все же проблемы с матчастью связи?

Как раз ваша работа. Вы не хуже меня знаете, что по инструкции при отсутствии связи я

обязан привести корабль в боевую готовность и ввести коды целей и запуска. Но

спутники-то свидетельствуют о мирном периоде. Вам ничего не известно... по вашей

линии?

- Нет, Владимир Владимирович, ничего. Не думаю, что командование могло бы

оставить нас в неведении. Поэтому считаю ваше решение единственно правильным.

Разрешите идти?

- Идите, - командир выглядел слегка разочарованным, но в тоже время на его лице

явственно можно было разглядеть облегчение. Нет, стать человеком, в мирное время

уничтожившим Нью-Йорк, Лондон, Париж и так далее, нужное подчеркнуть, ему вовсе не

улыбалось, несмотря на весь боевой настрой.

- Прорвемся, товарищ командир, - добавил на прощание особист, и четко

развернувшись, вышел из салона. Теперь оставалось только ждать. Ждать либо сигнала,

либо... Ждать, успокаивая себя и пережигая тонны нервных клеток. Нет ничего хуже, чем

ждать и догонять - говорит пословица и командиру ракетного крейсера стратегического

назначения предстояло испытать ее правоту на собственной шкуре.

Маневр покладки на грунт окончился штатно, старпом не подвел, и весь корабль замер

в ожидании вестей с Родины. Наконец молчание прервалось докладом из рубки связи.

- Центральный, появился сигнал радиостанции "Коминтерн", идет прием информации.

- Рубка докладывайте! - поднявшийся командир чуть не спрыгнул с кресла.

- Товарищ командир, докладывает капитан-лейтенант Пархоменко! - выведенный на

динамик голос заставил всех встрепенуться. - По результатам радиоразведки мы

наблюдаем нечто странное. Количество голосовых передач на русском очень мало,

перехваченная единственная радиопередача... - Пархоменко замолчал, напряженно дыша.

- Что с там, не тяните, - недовольно заметил Коваленко, оглядывая напряженные лица

собравшихся в ЦП.

- Слушайте сами - наконец выдавил из себя Пархоменко, - мы ее записали... - и

включил трансляцию. - И еще... Передачи на остальных языках отличаются от передач на

русском. Они по-прежнему о новостях две тысячи десятого.

В отсеке воцарилась напряженная тишина.

- Либо наша аппаратура от этого удара окончательно вышла из строя, либо наши

доблестные маркони дружно бредят, или на берегу кто-то остро пошутил, - выдал свой

вердикт Дойников.

- А вы не рассматриваете третью возможность? - стоявший до того в стороне

сотрудник особого отдела капитан Горошков посмотрел на обернувшихся к нему

офицеров и продолжил. - А если вместо Российской Федерации действительно СССР

сорок первого года?

- Нет, Олег Николаевич, я, конечно, понимаю, что вы увлекаетесь фантастикой, но мы

находимся в реальном мире, - ответил особисту командир и впервые за все это время

улыбнулся.

Подмосковье. "Ближняя дача".

Иосиф Виссарионович Сталин, секретарь ЦК ВКП (б), Председатель СНК СССР

- Товарищ Сталин, - негромкий голос Власика заставил вождя встрепенуться и,

покряхтывая негромко (где мои семнадцать лет), натянуть сапоги. Спал он не раздеваясь,

вернее даже не спал, а так - прилег на диванчике.

- Война? Нэмцы? - давно ожидаемое, то о чем думалось постоянно, невольно

вырвалось в первую минуту полусна, полуяви.

- Никак нет, товарищ Сталин. Точнее, да, вы правы. Провокация в Прибалтике,

обстреляны пограничные районы. Поступили донесения о боестолкновениях с

Дальневосточной границы. Потеряна связь с Белостоком, штабом десятой армии и

штабами некоторых других частей в ЗапОВО и КОВО. У телефона товарищ Тимошенко.

- Понял. Вызывайте товарищей Маленкова, Молотова и Берию, готовьте машину, пока

я буду говорить с военными, - уже окончательно проснувшийся, Иосиф Виссарионович

выглядел абсолютно невозмутимо и только слегка, практически незаметно дрожащие руки

выдавали его волнение.

Восточная Пруссия - Польша.