Никола Тесла - НИКОЛА ТЕСЛА. ЛЕКЦИИ. СТАТЬИ.

Передача фотографий — это лишь первый шаг к неизмеримо большему достижению, — телевидению. Но это означает мгновенную передачу визуальных воздействий на любое рассто- яние по проводам или без. Это предмет, которому я посвятил 25 лет пристального изучения. Две преграды, которые годы назад казались непреодолимыми, успешно пройдены, но огром- ные сложности все еще на пути. На них наталкиваешься в инерции чувствительных ячеек и ог- ромной скорости, которая требуется для того, чтобы можно было видеть людей, объекты или сцены как в жизни. Эт о проблема создания передатчика, аналогичного хрусталику и сетчатке глаза, средства передачи, соответствующего оптическому нерву, и приемника, устроенного по- добно мозгу. Это гигантская задача, но я уверен, что мир увидит ее выполнение в ближайшем будущем.

ВЫСТУПЛЕНИЕ ПО СЛУЧАЮ ОЗНАМЕНОВАНИЯ ЗАПУСКА ЭЛЕКТРОСТАНЦИИ НА НИАГАРСКОМ ВОДОПАДЕ В БУФФАЛО В КЛУБЕ ЭЛЛИКОТТ, 12 ЯНВАРЯ 1897

В тех немногих неизбежных случаях, когда я выступал перед аудиторией, у меня едва хватало смелости. И впечатления этого вечера, даже отдельно от повода нашей встречи, для меня совершенно новые. Хот я в тех немногих случаях, о которых я сохранил приятные воспоминания, мои слова встречали радушный прием, я никогда не обманывал себя, и довольно хорошо знал, что своим успехом обязан не своим выдающимся мастерством в искусстве риторики и убеждения. Тем не менее, мое ощущение, что я должен ответить на предложение, которым меня почтили несколько дней назад, было достаточно сильно чтобы преодолеть мои весьма мрачные предчувствия относительно моей способности воздать должное той теме, которая была мне поручена. Эт о правда, что временами — даже сейчас, когда я говорю, — мои мысли поглощены этим предметом, но я знаю, что как только я попытаюсь их выразить, мимолетные представления ускользнут, я испытаю определенное хорошо известное чувство утраты, холодности и забвения. Мн е уже видятся ваши разочарованные лица, и я могу прочесть в них болезненное сожаление по поводу ошибочно сделанного вами выбора.

Это отступление, джентльмены, сделано не с эгоистичной целью завоевать вашу доброжелательность и [получить] прощение моих недостатков, но лишь с искренним намерением принести вам извинения за ваше разочарование. Нимало они не сделаны и, — как вы могли бы быть склонны счесть, — в том игривом духе, который часто демонстрируют запоздавшие ораторы для увеселения слушателей. Напротив, я глубоко серьезен в своем желании иметь то пылающее пламя красноречия, которое дало бы мне высказаться нужными словами об этой пленительной науке об электричестве, о чудесных событиях, которые хранят в себе электрические анналы, и которые, как справедливо заметил один из ораторов, отмечают эту эпоху как Эпоху Электричества, и особенно о великом событии, которое мы отмечаем сегодня. К сожалению, это мое желание должно будет остаться неисполненным, но я надеюсь, что в своих бесформенных и незаконченных утверждениях, среди немногих идей и фактов, которые я упомяну, может быть, окажется что-нибудь интересное и полезное, что-нибудь приличествующее этому замечательному событию.

Джентльмены, в интеллектуальном прогрессе человечества за самое недавнее время есть много черт четко различимых и характеризующих его, — черт, которые приносят огромное (утешение умам всех, кто на самом деле хранит в сердце мысли о развитии и благополучии рода людского.

Прежде всего, исследования с помощью микроскопа и точных электрических приборов природы наших органов и чувств, особенно тех, посредством которых мы непосредственно общаемся с окружающим миром, и через которые познания передаются нашим умам, открыли их доподлинное устройство и способ действия, которые согласуются с простыми и хорошо установленными физическими принципами и законами. Отсюд а наблюдения, которые делаем, и факты, которые мы устанавливаем с их помощью, это реальные факты наблюдения, и наше знание — истинное знание. Чтоб ы проиллюстрировать: Наше знание формы, например, зависит от того позитивного факта, что свет распространяется по линиям, благодаря чему, изображение, создаваемое линзой, в точности подобно видимому объекту. На самом деле, мои размышления в этих областях и направлениях привели заключению, что большая часть человеческого знания основана на этой простой поскольку практически каждая идея или концепция — а таким образом и знание, — заранее, предполагает визуальные впечатления. Но если бы свет распространялся не в соответствии с упомянутым законом, а по какому-то другому закону, который можно было бы сейчас себе | представить, то, таким образом, не только изображение могло бы не иметь сходства с увиденным объектом, но даже сами изображения одного и того же объекта в разное время и на разных расстояниях могли бы не походить друг на друга. Тогда наше знание формы было вы' весьма неполным, потому что мы тогда бы могли увидеть, например, треугольную фигуру кг шести или двенадцати угольную. Ясн о понимая механизм и способ действия наших органов мы отметаем все сомнения относительно реальности и истинности впечатлений, получаемых внешнего мира, и тем самым закрываем — как можно надеяться, навсегда, — все те нездоровые спекуляции и скептицизм, в которые до этого были склонны впадать все сильные умы.