Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца

-Бэди, если пожелает, может с нами оказаться. А ты даже не мечтай! Хватит с меня

ЭТОЙ истории! Обижайся, не обижайся, а я всѐ сделаю, чтобы твоей ноги на Каменном не

было!

-Так я тебя и послушаю! Я, если хочешь знать, решил, что теперь мы с Эргом везде

вместе будем. Куда он, туда и я. Чего бы мне это не стоило! -со свойственной ему

горячностью затараторил юноша.

Брови Мастера медленно поползли вверх. Затем он насупился и недовольно

пробурчал:

-Вот этого-то я и боялся...

Кор вспыхнул, залился краской, но гордо поднял голову и вызывающе бросил:

-Это МОЁ решение, и не нужно мне мешать!

Перепалка учителя и ученика была прервана глухим шумом, донѐсшимся со

стороны реки. Все опрометью бросились к вершине утѐса.

-Всѐ, конец посудине, -вздохнул Бэди, махнув в сторону лѐгшего на бок и быстро

уходящего под воду корабля.

-Действительно, конец! -пробормотал Хлодвиг, глядя на торчащий из-под воды

конец бушприта. -Нам теперь здесь делать нечего!

Огромный плот, сооружѐнный спасшимися от разгрома на броде через Глухую

пиратами, едва двигался вдоль правого берега. Девять человек, измученных бездельем и

дневной жарой, большую часть времени отлѐживались на брѐвнах, обязав двоих

дежурных следить, чтобы тяжѐлую громадину не вынесло на какую-нибудь затонувшую

корягу или мель.

Но в этот день, когда по подсчѐтам капитана должен был появиться их корабль,

предусмотрительно оставленный в устье реки ещѐ в начале похода, и под

импровизированным навесом, и возле гребей царило некоторое оживление. Заканчивались

мучения на этой негостеприимной чужой земле, в которую полегла большая часть их

товарищей. Уже сегодня они поднимутся на борт своего трѐхмачтового красавца, а завтра

поднимут паруса и растают в дымке тѐплого бескрайнего моря.

Отгар не изменил себе и в этот раз, хотя все эти дни его проверки не обнаружили

ни единого следа погони. Капитан хотел было уже заворчать, что в последний-то день

можно и не страховаться, но махнул рукой, зная, что Советника не переубедить. Отгар

вернулся с берега без результата, но стал каким-то задумчивым.

96

-Слишком уж всѐ хорошо, -буркнул он в ответ любопытному капитану и пошѐл на

нос вглядываться в зелѐные берега.

Пираты, негромко переговаривающиеся друг с другом, постепенно замолчали и,

вытянув шеи, стали высматривать, что делается за последним поворотом.

Песчаная отмель у правого берега, отмеченная следами прилива, выдавалась

довольно далеко, закрывая дальний берег за поворотом. И где-то посреди пляжа, там, куда

доставал прилив, что-то неясно темнело.

-Шлюпка, шлюпка с корабля! -закричал кто-то, и по команде капитана все

бросились грести к берегу. Когда течение и вѐсла приблизили плот метров на сто

пятьдесят, в нескольких метрах от шлюпки стало видно ещѐ одно тѐмное пятно.

Брѐвна заскребли о песок, и первые смельчаки осторожно сошли на пляж, держа

оружие наготове. Но опасаться было некого. Изрезанная и пропитанная кровью одежда, кровь на дне шлюпки и песке, говорили, что Хромому сильно досталось перед тем, как он

сел на вѐсла. У предводителя команды, оставшейся на корабле, хватило сил переплыть

через реку, но одолеть ещѐ несколько десятков метров до густых кустов, окаймлявших

пляж, их не осталось.

Только теперь, разглядев труп своего товарища, кто-то поднял голову в сторону

открывшейся якорной стоянки.

-Там... корабль!.. -выдохнул ошалевший разбойник.

Словно по команде, все сошедшие с плота подняли головы, глядя на останки,

торчащие из воды примерно в полутора километрах. Услышав столь волнующее слово, вверх по пологому песчаному склону бросились и оставшиеся на плоту.

-А-а-а!- схватился за голову капитан. -Скотина придворная! Это из-за тебя я всѐ

потерял! Всѐ, всѐ! Людей, корабль, своѐ имя! Да я тебе за мой корабль горло перегрызу!

Отгар, предусмотрительно одетый в доспехи, скривил рот и с ненавистью поглядел

на капитана сквозь поднятое забрало, хватаясь за меч. И тут его внимание отвлѐк какой-то

шум справа.

Из-за поворота по пляжу, вздымая копытами фонтаны песка, скакал конь. Могучий

красивый конь без седока. По его сбруе и притороченному к седлу имуществу без труда

можно было определить, что это - рыцарский конь, а по обрывкам уздечки, - что он только

что вырвался на свободу.

Из Норда в Крон существовало два пути. Сушей, через Лайн, Дарк, горные