Alex Aleshko - Dung beetles

- Неужели инвертора не существует?

- Но-но! Мы не аферисты! - Артём погрозил ей пальцем. - И существует и работает, только он неожиданно устарел, лет этак на сто.

- Как, так? - Опешила Лариса.

- А вот так! - Засмеялся было Артём, но сразу перешел на заговорщицкий шепот. - Когда над ним работали, неожиданно столкнулись с проблемой того, что штатные динамики не справляются, а подгонять динамики под наш инвертор никто бы не стал, слишком накладно. Стали думать, в результате придумали напыление которое можно прямо из баллончика попшикать на мембрану динамика и все сразу получается. Звук от этого не лучше ни хуже, но частоты выдаваемые инвертором обычные динамики начинают тянуть. Потом еще немного поэкспериментировали в этом направлении и абсолютно случайно получили такую замечательную пленочку, которая сама работает как инвертор.

- То есть... - Засомневалась Лариса.

- То есть представь себе, что у нас есть простая технология производства пленки, которая, кстати, получается очень дешевой, а этой пленкой достаточно просто оклеить тот же автомобиль изнутри, вместе с окнами, благо она прозрачная, и все.

- И каков эффект? - С живым интересом спросила девушка.

- Ха! Эффект. Эффектище! Если около такого автомобиля будет приземляться реактивный самолет, в салоне будет шума не больше, чем от работающего в соседней комнате фена!

- То есть вы хотите продать этот старт-ап, а на полученные деньги организовать производство?

- Именно. - Довольно подытожил Артём, приподнялся с дивана, взял бокал с остатками вина и приглашая качнул им в сторону Ларисы.

- За реализацию наполеоновских планов. - Поддержала она, молодые люди чокнулись и неспеша избавили бокалы от остатков содержимого.

- И вот что забавно. - Неожиданно начал Артём поставив бокал на столик и поудобней устраиваясь на диване. - А я ведь про тебя толком ничего не знаю.

- Так уж и ничего? - Поддела его Лариса.

- Нет, ну кое что ты сама рассказала, о чем-то догадался....

- Например.

- Например у тебя есть старший брат, а в детстве у тебя были очень длинные волосы, которые ты люто ненавидела, но мама не разрешала их стричь. - Артём замолчал.

- Еще? Или это все?

- То есть ты не удивлена? - Изображая недоумение спросил он.

- Ни грамма.

- Хорошо... - Протянул Артём. - Еще один факт из твоей биографии, а потом ты сама.

- Ну почему? - Забавно надув губки заскулила девушка.

- Не хочу говорить о том, о чем тебе неприятно вспоминать. - Серьезно ответил он.

- Ну давай. - Усмехнулась Лариса.

- Брат старше тебя лет на пятнадцать, ты поздний ребенок, мать тебя не хотела, но для отца ты была отрадой. - Выпалил на одном дыхании Артём. Лариса молча встала, медленно подошла к выходившему на озеро краю беседки.

Солнце уже нехотя выползало из-за горизонта и ночная тишина все более и более наполнялась щебетом радующихся новому дню пташек. На другом берегу виднелись пятнышки рыбаков, а безветренная гладь воды, слегка подернутая туманом, изредка возмущалась кругами резвящихся рыбешек.

- Половина шестого. - Тихо сказала девушка посмотрев на часы. - Как раз в половине шестого умер папа. - Она вздрогнула: Артём неслышно подошел сзади, нежно набросил ей на плечи плед и обнял.

- Не замерзла? - Просто спросил он.

- Есть немного. - Лариса повернулась к нему. - Давай ляжем. Артём согласно кивнул и отступил в сторону пропуская ее к дивану. Она по дороге собрала разбросанные на стульях пледы, легла на диван и начала в них кутаться. Артём нагнулся, помогая ей закутаться потеплее, потом присел на корточки около диван и взял ее за руку.

- Ложись рядом. - Тихо попросила его девушка, он повиновался и аккуратно пристроился с краю. Лариса подняла плед, набросила его на Артёма, обняла его, заставляя придвинуться к ней ближе, положила голову ему на грудь и затихла.

Чуть нарушая все нарастающую утреннюю какофонию птичьих трелей где-то далеко просигналила машина. Расветный туман отступал под натиском поднимающегося все выше солнца. Лариса молчала. Когда Артём уже совсем было решил, что она спит и тоже собрался уснуть, девушка вдруг заговорила.

- Вот мы и с папой так часто лежали, когда я была маленькая. Он умер когда мне было восемь лет. Мы жили в старых бараках на улице Тельмана в Ленинграде, но я их почти не помню. Когда мне было пять лет, нам дали новую квартиру, недалеко, на улице Дыбенко. Мать меня действительно не любила, всегда называла кобылой чернобыльской.

- Почему чернобыльской?