Атилио Борон - Правда о капиталистической демократии

б) Демократия также предполагает эффективное использование населением своих свобод. Но свобода – это не только «формальное право» подобное тем, которые инкорпорированы в многочисленные латиноамериканские конституции, а в практической жизни фактически не реализовываются. Демократия, которая не гарантирует полное использование прав, которые она юридически предусматриваются, превращается в фарс, как много лет назад сказал Ф. Э. Кардозо 14 . Свобода подразумевает возможность выбора между реальными альтернативами. «Свободные выборы» в Латинской Америке ограничиваются решением вопроса, какой представитель того же самого политического истеблишмента, рекрутированный, финансируемый или кооптированный господствующими классами, будет ответственным за управлением страной 15 . Что это за свобода, которая обрекает людей на безграмотность, жизнь в жалких лачугах, на смерть в молодости из-за недостатка медицинской помощи, отсутствие достойной работы и минимального уровня социальной защиты в старости? Свободны ли миллионы безработных в Латинской Америке, когда у них нет даже нескольких долларов, необходимых для того, чтобы уехать из дому в поисках работы, любой работы?

Хотя равенство и свобода необходимы, сами по себе они не являются достаточным условием существования демократического государства. Должно выполняться третье условие:

в) Присутствие комплексного набора институтов, ясных и прозрачных правил игры, делающих возможным гарантирование народного суверенитета, преодоление ограничений так называемой «представительской» демократии и наделение граждан юридическими и институциональными средствами обеспечения руководящей роли народных классов в формировании общей воли. Некоторые исследователи утверждают, что одной из важнейших характеристик демократического государства является «относительно неопределённый» характер результатов политического процесса, а именно, неопределённость результатов выборов 16 . Тем не менее, следует предостеречь об опасности переоценки реальной степени «демократической неопределённости» в современных демократических капитализмах. В действительности в них присутствует небольшая степень неопределённости, поскольку даже в наиболее развитых демократических режимах, самые стратегически важные партии в политической жизни играются «мечеными картами», которые последовательно защищают интересы правящих классов.

Мы повторяем: не все партии, но наиболее важные как на электоральном уровне, так и на уровне принятия решения, играются с достаточной гарантией того, что результаты будут полностью предсказуемыми и приемлемыми для господствующих классов. Это в частности относится к Соединённым Штатам, где важнейшие политические решения и позиции двух конкурирующих партий практически идентичны, отличаясь только лишь в нескольких второстепенных вопросах, не угрожающих власти капитала. Поэтому неудивительно, что ни в одной капиталистической стране, государство никогда не объявило референдум по вопросу того, на основе чего должна быть организована экономика: частной собственности, народной экономики или государственных корпораций; или, например, в Латинской Америке, чтобы решить, что делать с внешним долгом, либерализацией экономики, финансовым дерегулированием или приватизацией.

Другими словами, неопределённость есть, но только в чрезвычайно узких, незначительных рамках. Выборы - да, но при использовании всех видов ресурсов, законных или незаконных, для манипулирования голосованием во избежание того, что люди «ошибутся» и выберут партию, не отвечающую интересам правящего класса. Дело не только в том, что политические игры играются «мечеными картами», но и в том, что другие вообще не играются, а победители всегда одни и те же.

Подводя итог, следует сказать, что присутствие чётких и безошибочных правил игры, гарантирующих народный суверенитет, является «политическим и институциональным» условием демократии. Но опять таки, это является необходимым, но не достаточным условием, поскольку сущностная и всеобъемлющая демократия не может существовать долгое время даже в качестве политического режима, если её корни глубоко погружены в общественную структуру, характеризующуюся социальными отношениями, институтами и идеологиями антагонистичными и враждебными её духу. «Обсуждать демократию без учёта экономики, в которой она функционирует», - как однажды заметил Адам Пшеворский, «это операция достойная страуса» 17 .