Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

74 Диалог 2. Первая научная гипотеза древнего человека

3. Смертна или бессмертна душа

С: Да, я неоднократно слышал, что Платон говорит о бессмертии индивидуальной души. А.: В отличие от Демокрита, который это бессмертие отрицал.

Демокрит: Некоторые люди, не зная, что смертная природа подлежит уничтожению, но имея на совести совершенные ими дурные поступки, проводят всю свою жизнь в беспокойстве и страхах, сочиняя лживые сказки о загробной жизни… С прекращением дыхания прекращается и жизнь [16, с. 196, 193].

С: Что же, значит, все позволено, если душа смертна: твори что хочешь, наказания не будет никакого?

А.: Вот что говорит по этому поводу Демокрит.

Демокрит: Не из страха, но из чувства долга надо воздерживаться от проступков [16, с. 197]. С: Но все-таки есть правда и на стороне Платона.

А.: Безусловно. Платон подметил немаловажное обстоятельство в человеческой жизни: человек умирает, а идеи его живут. “Душа” создавшего то или иное произведение материальной или духовной культуры человека “живет” в его произведениях… С: И только? Я думал, ты разделяешь мысль Платона и пифагорейцев о метемпсихозе… А.: Нет. Я лично стою на материалистических позициях. И не вижу в этом ничего дурного, хотя сейчас у нас в стране гораздо более модными стали идеалистические тенденции. Но считаю, что любая точка зрения имеет право на существование. Только, конечно, необходимо ее обосновать. А доказательства бессмертия души Платоном представляются мне неубедительными. С: Например?

А.: Я скажу только об одном из них. Это очень интересно, с моей точки зрения, для тех, кто изучает психологию мышления. Платон утверждает, что душа до вселения ее в конкретное тело уже находилась в заоблачной дали и созерцала там идеи, а затем, при вселении в новое тело, она их “забыла”. Но можно заставить душу “вспомнить” эти идеи. С: Путем гипноза?

А.: Нет, путем четко поставленных вопросов к ней. Вот как описывает этот прием Платон в одном из своих диалогов

“Менон”. В этом диалоге Сократ пытается доказать своему собеседнику Менону то, что знание есть припоминание, привлекая для этой цели мальчика-раба Менона. Сократ: А теперь внимательно смотри, что будет: сам ли он станет вспоминать или научится от меня.

Менон: Смотрю внимательно.

Сократ: Скажи мне, мальчик, знаешь ли ты, что квадрат таков? Раб: Знаю.

Сократ: Значит, у этой квадратной фигуры все ее стороны равны, а числом их четыре? Раб: Да.

Сократ: А не равны ли между собой также линии, проходящие через центр? Раб: Равны.

Сократ: А не могла бы такая же фигура быть больше или меньше, чем эта? Раб: Могла бы, конечно.

Сократ: Так вот, если бы эта сторона была бы в два фута итав два фута, то сколько было бы футов во всем квадрате?… Раб: Четыре, Сократ.

Сократ: А может быть фигура вдвое больше этой, но все же такая, чтобы у нее, как и у этой, все стороны были бы между собою равны? Раб: Может.

Сократ: Сколько же в ней будет футов? Раб: Восемь.

Сократ: Ну а теперь попробуй-ка сказать, какой длины у нее будет каждая сторона. У этой они имеют по два фута, а у той, что будет вдвое больше? Раб: Ясно, Сократ, что вдвое длиннее [12, с. 589-590]. С: Так ведь это же неправильно!

А.: Рад, что ты это заметил. Заметил это и собеседник Сократа Менон. Слушай же, как Сократ дальше побуждает мальчика-раба к рассуждениям. Он рисует рядом с первым второй квадрат, у которого все стороны равны четырем футам, и мальчик убеждается, что получившийся квадрат по площади равен 16 футам, а не 8, как он предполагал. Тогда Сократ задает следующие вопросы.

Сократ: Значит, сторона восьмифутовой фигуры непременно должна быть больше двух и меньше четырех футов?

76 Диалог 2. Первая научная гипотеза древнего человека

Раб: Непременно.

Сократ: А попробуй сказать, сколько в такой стороне, по-твоему, будет футов? Раб: Три фута…

Сократ: Но если у нее одна сторона в три фута и другая тоже, не будет ли во всей фигуре трижды три фута? Раб: Очевидно, так.

Сократ: А трижды три фута — это сколько? Раб: Девять.

Сократ: А наш удвоенный квадрат сколько должен иметь футов, ты знаешь? Раб: Восемь.

Сократ: Вот и не получился у нас из трехфутовых сторон восьмифутовый квадрат [12, с. 592­593].

А.: Как видишь, опять неправильно. Но рассуждения мальчика явно продвинулись вперед в решении проблемы: он осознал теперь некоторое затруднение, которое необходимо разрешить, а раньше даже мысль об этом не приходила ему в голову. Сократ опять начинает задавать свои вопросы, шаг за шагом помогая мальчику осознать, в чем состоит это затруднение и как выпутаться из него. С: И как же?