Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

Мысленно прислушиваясь при этом к себе, вы ясно заметите, что перед внутренним слухом у вас одновременно проходят два текста: один течет в декламационном темпе, сопровождаясь иногда движениями губ. Вместе с тем на втором плане, опережая его, бежит другой текст, как если бы вам подсказывал стих за стихом какой-то внутренний суфлер [10, с. 416-417]. А.: Можно было бы привести и другие примеры подобных программ будущего движения или действия. Например, известная тебе фиксированная установка определяет — даже

Диалог 12. Величайшая из мировых загадок

независимо от осознания человеком этого факта — восприятие испытуемого в критической пробе: у него возникает иллюзия различия шаров, например, по объему, тогда как объективно они совершенно равны.

С: Значит, правы были грузинские психологи, когда говорили о первичности установки по отношению к действиям?

А.: Я уже говорил — с какой точки зрения смотреть. В данном случае установка предшествовала актуальному восприятию, но сформировалась-то она в предыдущих действиях. В каждом отдельном случае надо разбираться, является ли данная установка (или — шире — программа) “изначальной”, то есть врожденной, или же она есть результат инте­риоризации первоначально внешней программы. Впрочем, даже при заданной изначально программе в ней предусмотрены только возможные реакции или движения организма, а как реально развернутся эти действия — зависит от очень многих обстоятельств. В любом случае существует неоднозначная связь между целью (предвосхищаемым результатом действия) и командами из “центральных управляющих звеньев” нервной системы. Поэтому движение, даже самое элементарное, всегда строится “здесь и теперь”, а не следует автоматически — каждый раз одно итоже — вслед за вызвавшим его стимулом.

И здесь — еще одно отличие неклассической физиологической схемы от классической. Н.А. Бернштейн: Глубоко ошибаются те, кто рассматривает навыковые движения как какие-то кинематические стереотипы: начать с того, что устойчивость, стандартность формы вырабатываются мозгом выборочно только для тех видов навыков, для каких это реально необходимо (например, бег, спортивный прыжок ит.п.). А найдите-ка подобный стандарт в высочайше организованных навыках таких движений более высокого смыслового порядка, как рукодельные движения искусниц-кружевниц или часовых сборщиц, движения виртуозов смычка и клавиатуры ит.п.! Приспособительная изменчивость навыков движений неуклонно растет с возрастанием смысловой сложности действий, проявляясь сильнее всего в цепных навыковых действиях над предметами (справедливая житейская поговорка “не мытьем, так катаньем”). Но даже и в самых стандартных, с младенчества освоенных актах, как ходьба, достаточно было от пригляд-

Проблема двигательной задачи и целевая детерминация 577

ки перейти к применению точной аппаратуры, чтобы обнаружить, что ни один шаг не

идентичен другому даже на гладком месте, не говоря уже о ходьбе по неровной дороге [10, с.

413].

А.: В этой связи вспоминается наш разговор о принципиальной непредсказуемости высшего человеческого поведения. Оказывается, и в других формах психической активности и поведения существует эта непредсказуемость, непредзаданность — конечно, до определенных пределов: всегда есть некая “рамка”, в которой развертывается данное поведение. Другое дело, чем определяется сама эта “рамка”: есть ли она результат генетически заданных “норм реагирования” или же результат выбора человеком той или иной цели. Но ведь и выбор цели подчиняется определенным законам: это показано в ряде исследований по проблеме целеобразования [11]. Так что противопоставление произвольного человеческого поведения как “свободного”, непредзаданного и поэтому требующего иных средств анализа, чем объективные методы, изучению “объективно познаваемых” свойств человека (темперамента и тому подобного) — а это противопоставление встречается в работах зарубежных гуманистических психологов и некоторых наших исследователей — кажется слишком категоричным. Известная степень “непредзаданности” существует даже на уровне инстинкта (те же гусята игнорируют все другие свойства движущегося предмета, за которым следуют, а ведь два движущихся предмета могут существенно отличаться друг от друга, и поэтому гусята из разных выводков могут двигаться за очень различными “матерями”). Вместе с тем и свободное человеческое поведение всегда имеет свои границы, определяемые множеством различных условий. Так что объективно можно исследовать и то, и другое. Кстати, именно Бернштейн помог мне в свое время осознать все эти вещи…