Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

Завершая разговор о деятельностном подходе школы Леонтьева, не могу не упомянуть недавно изданные “Лекции по общей психологии” главы школы, которые он реально читал студентам в конце своего жизненного и творческого пути в 1973-1975 годах [75]. Из них ты можешь, что называется, “из первых рук” получить информацию о точке зрения школы Леонтьева на самые разнообразные проблемы общей психологии. Эта книга является не только историческим памятником теории деятельности — она рекомендована в качестве учебного пособия Министерством образования Российской Федерации. Представление о современном состоянии исследований в школе Леонтьева можно получить по сборнику статей современных психологов, о котором я уже говорил ранее [76]. С: Ты все время говоришь об исследованиях “деятель-ностников” школы Леонтьева. А в школе Рубинштейна разве не разрабатывался эмпирически принцип единства сознания и деятельности?

А.: Конечно разрабатывался, особенно в ленинградский период творчества Рубинштейна [77]. Эти исследования представляли собой “начальное звено большого плана”, как говорил сам Рубинштейн (См. [56, с. 126]). Однако полной реализации его замыслов помешала начавшаяся вскоре война, а затем и другие исторические события: в связи с инициированной властями “борьбой с космополитизмом” Рубинштейн, переехавший к этому времени в Москву, был снят в 1949 году со всех постов “за преклонение перед иностранщиной” (См. [3, с. 84-85]). Только в 1953 году Рубинштейн получил возможность нормально работать. К этому периоду, однако, его интересы несколько меняются: в центр его исследований становятся проблемы мышления и процессуальных аспектов психического. В это время Рубинштейн формулирует два новых принципа, на которых, по его мнению, должна была базироваться общая теория психологии: принцип детер-

Дискуссии школы Рубинштейна и школы Леонтьева 549

минизма и понимание психического как процесса. В начале 50-х годов вокруг Рубинштейна складывается новая школа со своей исследовательской программой, которая теоретически и экспериментально разрабатывает, прежде всего, именно данные проблемы, в частности проблему мышления. И в этот период особенно острыми становятся разногласия между школами Рубинштейна и Леонтьева в понимании категории деятельности. Дискуссии школы Рубинштейна и школы Леонтьева по проблемам деятельности С: Я думал, ты расскажешь мне об их личных взаимоотношениях.

А.: Это не такой простой вопрос: много в нем еще неоткрытого для историка психологии. Могу только сказать: отношения были сложными, может быть, даже болезненными. А вот о главных теоретических разногласиях между двумя школами поговорим. Я бы выделил две линии таких разногласий. Первая связана с принципом детерминизма применительно к психологии.

СЛ. Рубинштейн: Эффект воздействия одного явления на другое зависит не только от характера самого воздействия, но и от природы того явления, на которое это воздействие оказано; иначе говоря: эффект воздействия одного явления на другое опосредствуется природой последнего [57, с. 315].

А.: Таково общее определение принципа детерминизма, краткая формулировка которого звучит так: внешние причины действуют через внутренние условия. Согласно Рубинштейну, в школе Леонтьева односторонне преувеличивается роль внешних причин формирования сознания. Например, в концепции Гальперина не учитывается роль уже сложившихся приемов анализа, синтеза и других мыслительных процессов в формировании умственных действий; по Рубинштейну, нельзя признать верным и то, что в ходе процесса интерио-ризации формируется “внутренний план”.

СЛ. Рубинштейн: Всякая внешняя материальная деятельность человека уже содержит внутри себя психические компоненты (явления, процессы), посредством которых осуществляется ее регуляция. Нельзя, сводя действие человека к

Дилюг II. В Деянии начало Бытия

одной лишь внешней исполнительной его части, вовсе изъять из внешней практической деятельности человека ее психические компоненты и вынести “внутренние” психические процессы за пределы “внешней” человеческой деятельности — как это сознательно или бессознательно, эксплицитно или имплицитно делается, когда утверждают, что психическая деятельность возникает в результате интериоризации внешней деятельности. На самом деле, интериоризация ведет не от материальной внешней деятельности, лишенной внутренних психических компонентов, а от одного способа существования психических процессов — в качестве компонентов внешнего практического действия — к другому способу их существования, относительно независимому от внешнего материального действия [58, с. 253­254].