Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

Б.В. Зейгарник: Экспериментатор дает инструкцию испытуемому: “Вы получите ряд заданий, которые вам нужно выполнить как можно лучше и быстрее”. Затем испытуемому предлагается одно за другим от18до 22 заданий. Однако ему не дают выполнить все задания до конца, а половина заданий прерывается экспериментатором до завершения. Завершенные и прерванные задания следовали в случайной для испытуемого последовательности, например, после двух незавершенных шли два завершенных, затем одно незавершенное, затем два завершенных и т.д.

Продукты работы и материал прятались, причем таким образом, чтобы это не бросилось в глаза испытуемому. (Например, под тем предлогом, что на столе слишком большой беспорядок, экспериментатор убирал продукты работы в ящик стола). После того как испытуемый возвращал последнее задание, экспериментатор спрашивал: “Скажите, пожалуйста, какие задания Вы делали во время опыта?” …Частью задания представляли собой ручную работу (склеить, слепить какое-нибудь животное из пластилина), частью — решение интеллектуальных задач (математическая задача или загадка); наряду с этим были задания другого характера (например, написать какое-нибудь стихотворение). Отдельные задания не должны были быть слишком короткими, чтобы у испытуемого было достаточно времени по-настоящему погрузиться в работу. Длительность большинства заданий — около 3-5 мин., только некоторые решались за 1-2 мин. Наконец, было обращено внимание на то, чтобы в

“Эффект Зейгарник” и проблема квази-потребностей 385

течение часа не встречались два сходных между собой задания [23, с. 121, 123].

А.: Результатом данного исследования был знаменитый “эффект Зейгарник”, который до сих

пор изучается: незавершенные действия запоминаются лучше, чем завершенные, в одну

целую девять десятых раза (то есть почти в два раза). И смотри, какая роль здесь отводится

экспериментатору и его поведению.

Б.В. Зейгарник: Мы были у Левина и актерами, и режиссерами, и исследователями одновременно… Мы должны были не только правильно понимать ситуацию, но и воздействовать на нее. Для этого нужно было уметь воздействовать на человека, чтобы он воспринимал ситуацию так, как нужно исследователю. Управлять же ею мы могли только тогда, когда “смотрели со стороны”, то есть оценивали и свое поведение, и его тенденции, и могли целостно изменить эту реальность в нужную сторону [22, с. 53-54]. А.: Экспериментатор активно “играл” с испытуемым, строя линию своего поведения в зависимости от поведения испытуемого.

Б.В. Зейгарник: В подобных опытах экспериментатор должен стараться вести себя в соответствии с той установкой, которую он обнаруживает у испытуемого (часто довольно явной и заметной), и не создавать ему затруднений.

Например, с испытуемыми, работающими из чувства долга, экспериментатор действительно изображает какое-то желание, дает совершенно конкретные указания, например: “Да, зеленые бумажки мне нравятся больше”. С честолюбивыми испытуемыми он принимает “холодный вид экзаменатора”… С испытуемым, заинтересовавшимся делом самим по себе, экспериментатор, напротив, ведет себя действительно пассивно. Он старается не делать каких-либо замечаний… Мы считаем, что в опытах, имеющих своей целью выяснение вопросов каузально-динамического характера, которое не ограничивается выявлением чисто внешних результатов, именно такое поведение создает одинаковые условия для различных испытуемых [23, с. 126-127].

А.: Такчто экспериментатор не “конструировал” поведение испытуемых, он актуализировал,

поддерживал те тенденции в его поведении, которые испытуемый сам проявлял, усиливал

их. Это делалось с целью объективного исследования динамических аспектов поведения

испытуемых.

С: Что ты имеешь в виду?

13 Е.Е.Соколова

386 Диалог 8. Равно ли целое сумме своих частей?

А.: Левин, как ты помнишь, придерживался точки зрения гештальтпсихологов на природу тех сил, которые определяют особенности сознания и поведения человека. Геш­тальтпсихологи, как известно, занимались изучением влияния на сознание факторов, действующих на человека “здесь и теперь”, придавая меньшее значение прошлому опыту. Левина, в свою очередь, интересовали механизмы поведения человека, развертывающиеся в данный момент и в данной ситуации, их динамика. Одним из таких найденных Левиным факторов была так называемая квази-потребность… С: Почему “квази”?

А.: Потому что это была не органическая потребность, типа пищевой или половой, а потребность выполнить действие после того, как человек решит для себя, что это действие нужно выполнить. Как и все гештальтисты, Левин использовал здесь физическую аналогию: представим себе квази-потребность некой заряженной целостной системой, энергия которой стремится к разрядке. Если действие прервали, вся энергия разрядиться не успела и поэтому оказывала свое влияние на запоминание — и это “остаточное на-пряжение” приводило к лучшему запоминанию.