Томас Пикок: Усадьба Грилла

Преподобный отец Опимиан:

- Стало быть, вы держите их лишь для мебели и к услугам гостей?

Мистер Принс:

- Не вполне. Служанки мои на них играют и поют под их аккомпанемент.

Преподобный отец Опимиан:

- Служанки?

Мистер Принс:

- Ну да. Они получили превосходное воспитание и обучены игре на разных инструментах.

Преподобный отец Опимиан:

- И когда же они играют?

Мистер Принс:

- Каждый вечер в эту пору, если я дома один.

Преподобный отец Опимиан:

- Отчего же не при гостях?

Мистер Принс:

- La Morgue Aristocratique {Аристократическая надменность (спесь, чванство) (фр.).}, охватившая все наше общество, не потерпит таких занятий со стороны женщин, из которых одни готовили бы обед, а другие присматривали за его приготовленьем. Во времена Гомера это не сочли бы недопустимым.

Преподобный отец Опимиан:

- Но тогда, я надеюсь, вы не сочтете это недопустимым и нынче вечером, ибо Гомер - связующее нас звено.

Мистер Принс:

- Вам хотелось бы их послушать?

Преподобный отец Опимиан:

- Очень бы хотелось.

Две младшие сестры явились на зов, им сообщено было о желании его преподобия, и вот все семь пришли вместе в белых платьях, отделанных пурпуром.

“Семь плеяд, - подумал отец Опимиан. - Какое созвездие красавиц!” Он встал, поклонился, и они все очень мило кивнули ему в ответ.

Потом они пели и играли на фортепианах и на арфе. Отец Опимиан был в восхищении.

Потом перешли они к органу и исполнили кое-что из духовной музыки Моцарта и Бетховена. А потом стали молча, словно ожидая приказаний.

- Обычно напоследок, - сказал мистер Принс, - мы поем гимн святой Катарине, но, быть может, это не в вашем вкусе; хотя святая Катарина и значится в англиканском церковном календаре.

- Я люблю духовную музыку, - сказал его преподобие, - и не стану возражать против святой англиканского церковного календаря.

- Вдобавок, - сказал мистер Принс, - она - символ безупречной чистоты и как нельзя более подходящий пример для юных девушек.

- Совершенно справедливо, - заметил отец Опимиан. (“И совершенно непонятно вместе с тем”, - подумал он про себя.)

Сестры спели свой гимн, раскланялись и удалились.

Преподобный отец Опимиан:

- Руки у них, кажется, не огрубели от домашней работы.

Мистер Принс:

- Они лишь ведут хозяйство. Для грубой работы у них свой штат прислуги.

Преподобный отец Опимиан:

- В таком случае, их обязанности схожи с теми, какие исполняли девушки у Гомера в домах своих отцов с помощью рабынь.

Мистер Принс:

- Да, пожалуй.

Преподобный отец Опимиан:

- Словом, они настоящие дамы по манерам и воспитанию, хотя и не по положению в обществе; только в доме от них куда больше проку, чем обычно бывает от наших дам.

Мистер Принс:

- Да, пожалуй. Если дерево познается по плодам, устройство моего дома должно примирить вас с неожиданностью подобного опыта.

Преподобный отец Опимиан:

- Я совершенно с ним примирился. Успешнейший опыт.

Его преподобие всегда выпивал на ночь стаканчик коньяка с водой, летом с содовой, зимой - с горячей. Выпив его, он ушел в отведенную ему спальню и заснул крепким сном. Снились ему Электра и Навзикая, весталки, плеяды и святая Катарина, и когда он проснулся, в ушах его еще звенели слова гимна, услышанного накануне вечером:

Dei virgo Catharina,

Lege constans in divina,

Coeli gemma preciosa,

Margarita fulgida,

Sponsa Christi gloriosa,

Paradisi viola! {*}

{* Невесты Девы краше нет -

Жемчужина, нетленный свет!

Ты пламенный цветок небес,

Фиалка, чудо из чудес! (Примеч. автора).}

1. ГЛАВА VI

ПРОСТОЕ СЕРДЦЕ, ПРОНЗЕННОЕ СТРЕЛОЙ

В отчаянье у чистого ручья

Пастух покинутый лежал {50}.

Наутро, приятно откушав, его преподобие пустился в обратный путь. Юный друг его провожал и отпустил, лишь добившись от него обещания быть снова и с визитом более длительным.

Как всегда, отец Опимиан по дороге рассуждал сам с собою. “Непорочность сих дев не подлежит сомненью. Молодой человек обладает всеми качествами, каких только могли бы пожелать лучшие друзья мисс Грилл в ее будущем супруге. Она тоже во всех отношениях ему подходит. Но семь этих дам вклиниваются тут, подобно семи мечам Аякса. Они весьма привлекательны.

…Facies non omnibus una, Nec diversa tamen: qualem decet esse sororum {*}.

{…Лицом не тождественны были

И не различны они, как быть полагается сестрам {51}. Овидий. “Метаморфозы”, кн. 2. (Примеч. автора).}

Будь у меня такая жизнь, я ни за что не захотел бы ее менять. Какая оригинальность в наши дни однообразия и скуки. Какое благородство в наши дни недолжного обращения со слугами. Какая слаженность в ведении хозяйства. Какая прелесть лиц и уборов. Какая приятность манер и повадок. Какая искусность в музыке. Словно зачарованный замок! Мистер Грилл, столь охотно толкующий о Цирцее, почувствовал бы себя тут как дома; он бы легко вообразил, будто ему прислуживают ее служанки, дочери потоков и рощ. Мисс Грилл легко могла бы вообразить, будто попала в обиталище тезки своей Морганы. Боюсь только, она повела бы себя так, как повел себя с Морганой Роланд, разбив талисман и рассеяв чары. А ведь жаль. И жаль будет, однако, если эти двое вообще не познакомятся. Но отчего мне хлопотать о сватовстве? Всегда это неблагодарная забота. Если все кончится хорошо, твою добрую услугу забудут. Если плохо - обе стороны тебе не простят”.