Admin - РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

Хлопнула дверь операционной. Лоуфорда понесли к лестнице на второй этаж. Шарп поспешил к санитарам:

- Как он?

- Если не будет нагноений, сэр…- медбрат не закончил фразу. С кончика носа у него свисала капля пота, но руки были заняты носилками, и он просто сдул её.

- Ваш друг, сэр?

- Да.

- Приходите завтра. Мы присмотрим за ним, - он махнул головой вверх, - Старшие офицеры на втором этаже, сэр. Все удобства, не то, что у рядовых в подвале.

Шарп хорошо представлял себе, каково рядовым. Сырой подвал или полуподвал, раненые свалены на кишащие паразитами тюфяки, половина «палаты» отведена под мертвецкую, где умирают признанные безнадёжными бедолаги.

Сьюдад-Родриго пал, великая крепость севера. Исторический факт будет занесён в научные труды, и даже спустя много лет о победе станут говорить с гордостью. За двадцать дней Веллингтон напал, осадил и взял штурмом город. И никто не вспомнит имён людей, что умерли в бреши или на подходах к ней. Англия отпразднует победу. Ей нравятся победы, особенно те, что одерживаются подальше от родных берегов. Такие победы позволяют чувствовать своё превосходство над французишками. Англия ничего не хочет знать о том, как душераздирающе кричат раненые, о глухом стуке, с которым падают на пол ампутируемые конечности, о крови, медленно капающей с потолка верхнего этажа.

Шарп вышел на улицу. Начался снегопад, и ветер швырнул стрелку в лицо горсть холодных крупинок. Шарп не испытывал радости от этой победы; только боль, тоску и одиночество. И досаду от незаконченного дельца с брешью. Но это подождёт.

Ему надо выпить.

ГЛАВА 5

Снег припорашивал шинели упившихся вусмерть солдат на улицах. Разгул стихал. Отдельные крики отдавались эхом на пустых улицах. Гремели редкие выстрелы. Глухо бухнул взрыв. По-хорошему, Шарпу надо было бы найти сейчас тёплое местечко, умыться, вычистить палаш, прежде чем тот возьмётся ржавчиной, и лечь спать. Но он хотел только выпить. Алкоголь должен был смыть унизительную жалость к самому себе и гадкое понимание того, что без Лоуфорда он снова перестарок-лейтенант, вынужденный подчиняться капитану, который будет моложе его лет на десять. Поэтому Шарп шёл на площадь, где его ждал взломанный склад спиртного.

Французы так и сидели в центре площади. Офицеров среди них уже не было: под честное слово их распустили по квартирам спать и напиваться с победителями. Пленные выглядели замёрзшими до крайности. За ними зорко приглядывали охранники с мушкетами, на которых блестели штыки. Другие часовые стерегли дома, отгоняя последних мародёров. У дверей склада Шарпа тоже остановил караульный:

- Стойте, сэр!

- В чём дело?

- Приказ генерала, сэр.

Шарп буркнул:

- Он-то меня и послал, у его светлости в глотке пересохло.

Часовой ухмыльнулся, но оружие не опустил:

- Извините, сэр. Приказ, сэр.

Появился сержант, крепкий малый:

- Что происходит?

Шарп в упор посмотрел на него:

- Я собираюсь выпить. Хотите меня остановить?

- И не подумаю, сэр, - сержант обратил внимание на испачканную кровью форму стрелка, - Были в бреши, сэр?

- Да.

Сержант снял с шеи объёмистую флягу и протянул Шарпу:

- Бренди. Реквизировали у пленных. Возьмите, сэр. В знак уважения от 83-го батальона.

Когда стрелок взял флягу и, поблагодарив, удалился, сержант перевёл дух:

- Знаешь, кто это был, парень?

- Нет, сержант.

- Шарп, вот кто. Хорошо, что я был неподалёку.

- Почему, сержант?

- Потому что иначе ты мог пристрелить одного из немногих стоящих офицеров в этой вшивой армии, - сержант подмигнул часовому, - А он не дурак выпить, а?

Шарп подобрался поближе к одному из пылающих домов и присел на опрокинутый стол. С бренди, конечно, повезло. Он сделал глоток. Пожар дышал в спину теплом, первым настоящим теплом за эти двадцать дней. Хотелось сидеть так вечно, наплевав и на роту, и на армию, и на весь мир. Понёс же чёрт Лоуфорда в брешь!

Зацокали копыта, и на площадь выехала группа всадников в тёмных плащах и широкополых шляпах. Под одеждой угадывались очертания ружей и сабель. Партизаны. Он испытал приступ острой неприязни. Да, гверильясы оттягивали на себя тысячи французских солдат, с которыми в противном случае пришлось бы столкнуться англичанам. Бесспорно, эти храбрые гражданские делали то, на что оказалась неспособна вся испанская армия. Но здесь, на площади Сьюдад-Родриго, их присутствие раздражало Шарпа. Гверильясов не было в бреши, они не сражались за пушки, партизаны появились сейчас, когда схватка закончилась. Так стервятники слетаются отхватить кусок от оленя, убитого львом. Всадники осадили коней перед строем пленных.