Борис Парамонов - Борис Парамонов на радио Свобода -2011

В постсоветские десятилетия стало обычным осуждать террористов 1 марта, когда, как стало со временем известно, был уже готов проект русской конституции, подготовленный тогдашним Горбачевым – Лорис-Меликовым. Его "бархатная" диктатура" или по-другому "диктатура сердца" была тогдашней "перестройкой" ("гласность" существовала уже со времени реформы печати в 1862 году). Понятно, что из русских царей именно Александр Второй Освободитель меньше всех заслуживал бомбы террористов. Реформы велись, причем громадные, начиная с освобождения крестьян. Трагический исход этого либерального царствования дает урок: начиная реформы, нельзя останавливаться, играть назад. Власть, взявшая в свои руки дело преображения страны, не должна опускать руки, идти до конца – иначе дело реформ попадет в другие руки, приспособленные гораздо лучше к бомбометанию, чем к государственной работе.

Именно об этом событии вспоминается сегодня в связи с волной арабских революций. Эти события апеллируют не столько к российским массам – выходите, мол, на улицу, - а именно к власти. В день 130-летия 1 Марта нужно думать не о майданах, не о киргизах и не о Мубараке с Кадафи, а о судьбе Александра Второго. Русская история богата собственными революционными событиями и собственными уроками. И самый горький урок этой истории – отчуждение общества от власти, как это было в марте 1881 года зафиксировано в разговоре Достоевского с Сувориным. Если власть не идет навстречу просвещенному обществу, судьба ее решится именно на улицах.

Нынешние российские властители – очень богатые люди, но у них самих нет рыночной ценности, никто не даст за них трех копеек. И от них уже начинают сторониться их собственные телевизионные Суворины.

Source URL: http://www.svoboda.org/content/article/2324386.html

* * *

казус Берлускони в американском контексте

Александр Генис: Сегодняшний ''Американский час'' завершит беседа с Борисом Парамоновым: ''Секс и политика. Дело Берлускони в американском контексте''.

Борис Парамонов: Должен сказать, что, живя на Западе, как-то незаметно начинаешь принимать, во всяком случае понимать то, к чему не было никакой индивидуальной склонности или было полное равнодушие. В частности феминизм, а точнее то отношение к женщинам, которое выработано его философией. Впервые заметил это за собой еще давно, в период российской парламентской демократии. Прочитал, помнится в ''Литературной газете'' статью об Ирине Хакамада, и был там такой момент: кто-то из ее коллег депутатов-мужчин говорит ей: ''Ах, Ирочка, вы сегодня чудесно выглядите, вам так идет этот костюм!''. Эта фраза меня резанула, я привык к тому, что в Америке так не говорят. Удивило и то, что сама Хакамада на это не отреагировала гневно. Реакция должна быть такой: а какое вам дело, как я выгляжу и какой на мне костюм, и вообще я не Ирочка, а депутат Хакамада. Я понимаю, что российским радиослушателям такая предполагаемая реакция покажется дикой или просто смешной, но я теперь также понимаю, почему в Америке так говорить нельзя.

Александр Генис: Я вас понимаю, Борис Михайлович, я однажды выступал на одном московском мероприятии вместе с ней, и еле удержался от комплимента. Хакамада очень, как говорится, интересная женщина. И она это знает. О чем можно судить по ее книге ''Секс в большой политике''. Но я понимаю, что все это пролог к мелодраме Берлускони.

Борис Парамонов: Да, да, вот такое предисловие к разговору о Берлускони. Полагаю, что итальянцы к таким сюжетам относятся легче, чем американцы, и Берлускони их скорее веселит, чем возмущает. Но феминистки в Италии – очень заметный фактор, так было еще в конце семидесятых годов, когда я год прожил в Риме: помню, все стены были обклеены их плакатами, помню их специфический, так сказать, масонский знак, смысл которого мне охотно объяснили итальянцы. На словах это передать трудно, надо показать, а если словами, то будет неприлично.

Александр Генис: Знаю-знаю. Вспомните ''Город женщин'' Феллини, там этого хватает.

Борис Парамонов: Как бы там ни было, но демонстрация женщин против Берлускони недавно была мощная, в ней кстати участвовала знаменитая в недавнем прошлом киноактриса Моника Витти, муза Антониони, как ее называют. Лично для меня Берлускони смешон, как всякий ''мышиный жеребчик'', как называл Гоголь молодящихся стариков. Полагаю, что сам себя он таковым не считает и имеет для этого основания. Как сказал поэт: ''я нравлюсь юной красоте бесстыдным бешенством желаний''. Возмущаются тем, что он устраивает своих подруг на теплые местечки, одну сделал даже министром чего-то второстепенного. Но тут у него есть мощный контраргумент, он может сказать итальянцам: а вы забыли, как сами выбрали в парламент порно-звезду Чиччолину?