Борис Парамонов - Борис Парамонов на радио Свобода -январь 2012- май 2013

Посыпан пеплом и золой,

Широколобый;

Низколобый,

Набитый песней и хулой''.

Концовка стихотворения не менее показательна:

''И в землю втоптана подошвой,

Как елка, молодость моя''

мрачно заключает КОРНИЛОВ.

Стихотворение ''ВОКЗАЛ'', стоящее у КОРНИЛОВА рядом с ''ЕЛКОЙ'', перекликается с нею. Маскировка здесь более тонкая, более искусная. КОРНИЛОВ старательно придает стихотворению неопределенность, расплывчатость. Но политический смысл стихотворения все же улавливается вполне. Автор говорит о тягостном расставании на вокзале, об отъезде близких друзей своих. Вся чувственная настроенность стихотворения такова, что становится ясно ощутимой насильственность отъезда, разлуки:

''И тогда —

Протягивая руку,

Думая о бедном, о своем,

Полюбил я навсегда разлуку,

Без которой мы не проживем.

Будем помнить грохот на вокзале,

Беспокойный, тягостный вокзал,

Что сказали, что не досказали,

Потому, что поезд побежал.

Все уедем в пропасть голубую''.

Очень двусмысленны следующие строки о том, что потомки скажут, что поэт любил девушку, ''как реку весеннюю'', а эта река —''Унесет она и укачает

И у ней ни ярости, ни зла,

А впадая в океан, не чает,

Что меня с собою унесла!''

И дальше, обращаясь к уехавшим:

''Когда вы уезжали

Я подумал,

Только не сказал —

О реке подумал,

О вокзале,

О земле — похожей на вокзал''.

Повторяю, это стихотворение воспринимается особенно

ясно, будучи поставлено рядом с ''ЕЛКОЙ''. А в рукописи

КОРНИЛОВА, подготовленной как книга, между ''ЕЛКОЙ'' и ''ВОКЗАЛОМ'' стоит только одно и тоже политически вредное стихотворение ''ЗИМОЙ''. Смысл этого стихотворения в клеветническом противопоставлении ''боевой страды'' периода гражданской войны и нынешней жизни. Последняя обрисована мрачными красками. Мир встает убогий, безрадостный и кроваво-жестокий. <���…> Не случайно, видимо, эти три стихотворения поставлены КОРНИЛОВЫМ рядом. Они усиливают друг друга, они делают особенно ощутимым вывод, который сам собой выступает между строчек: нельзя мириться с такой мрачной жизнью, с таким режимом, нужны перемены.

Этот контрреволюционный призыв является квинтэссенцией приведенных стихотворений. Он не выражен четко, словами. Но он выражен достаточно ясно всей идейной направленностью стихотворений и их чувственным, эмоциональным языком.

Вот почему по крайней мере двусмысленно звучат имеющиеся в одном из стихотворений строки —

''Мы переделаем ее,

Красавицу планету''. <���…>

Чтобы закончить, хочу остановиться еще на двух стихотворениях КОРНИЛОВА.

Одно из них называется ''ПОРОСЯТА И ОКТЯБРЯТА'' и представлено в двух вариантах. Внешне оно представляется шутейным стихотворением. Но на самом деле оно

полно издевательства над октябрятами, над возможностью

их общественно полезных поступков. Автору как бы все равно, что октябрята, что поросята. Октябрята так и говорят (встретив грязных поросят и решив их выкупать):

''Будет им у нас не плохо,

В нашей радостной семье.

Мы... Да здравствует эпоха!

Получайте по свинье''.

Октябрята вымыли поросят, но те снова ринулись в грязь и октябрята, ловя их, сами очутились в грязи.

''В лужу первую упали,

Копошатся, голосят

И грязнее сразу стали

Самых грязных поросят''.

''И теперь при солнце звонком

В мире сосен и травы

Октябренок над свиненком,

А свинья над октябренком,

Все смеются друг над другом

И по своему правы''.

Так кончается это издевательское, под маской невинной

шутки, стихотворение.

Второе стихотворение, о котором я хотел упомянуть отдельно, это — ''ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ КИРОВА''. Это стихотворение, посвященное, якобы, памяти С.М.КИРОВА опошляет эту исключительно высокую тему. По адресу С. М. КИРОВА говорится много хвалебных и даже как будто восторженных слов, но эти слова пусты, холодны и пошлы. Разве передают великое горе народное и гнев народа такие слова:

''Секретарь, секретарь,

Незабвенный и милый!

Я не знаю, куда мне

Тоску положить...''

Пустые, холодные, лицемерные слова.

А вот образ С.М.КИРОВА в начале стихотворения. КИРОВ идет по Троицкому мосту. КОРНИЛОВ рисует его так: