Александр Афанасьев - Врата Скорби

Квартирных хозяев бояться было нечего - он последнее время не проигрывался, и долгов у него не было - поэтому на улицу князь спустился, весело насвистывая при этом местную популярную мелодию. Вид у него при это был весьма несерьезный - однако перед тем как выйти на улицу, он оттолкнул дверь тростью и несколько секунд присматривался - не ждет ли его на улице комитет по встрече. Только потом - вышел.

До аэродрома он всегда добирался пешком, благо, что недалеко. У него не было автомобиля, не было лошади или осла - но был мотоцикл. Самый настоящий британский гоночный БСА, трехцилиндровый. Настоящий зверь, иначе и не скажешь. Как то раз он баловства ради набрал двести тридцать на аэродромной взлетке - это было по-настоящему жутко. Словно летишь на бреющем - и бетонка в паре десятков сантиметров от твоего колена. Такого он не испытывал даже на истребителе. Жаль, что по-настоящему погонять на мотоцикле здесь и негде - нормальных дорог и в городе то почти нету...

Несмотря на внешне беззаботный вид, преодолевая короткое расстояние до аэродрома, князь присматривался по сторонам. Его научил этому отец, хлебнувший со своим полком лиха во время мятежей в Виленском крае. Внешне не представлять собой ничего особенного - но на самом деле все подмечать и все видеть. Торгуют ли торговцы - если дело плохо, то торговать, рисковать товаром не будет. Не закрывают ли ставни - посреди бела дня. Не малолюдно ли на улице - а с чего бы это? Не собирается ли около ограждения части толпа, не шляются ли посторонние с непонятными целями. Все подмечай - и врагу никогда не удастся застать тебя врасплох.

Тогда ты останешься жив.

У газетного торговца - а тут торговцы работали уже лет десять, все больше и больше йеменцев, особенно в городах умели читать и писать - князь купил Биржевые ведомости, приходящие сюда с опозданием на пять дней и местную Звезду Востока с типографией и редакцией в Багдаде. Нива еще не пришла, рано. Читать не стал, свернул и засунул под мышку - на аэродроме можно прочитать. Несмотря на то, что солнце только встало из-за горизонта, из хладных пучин океана - уже начинало припекать...

Авиаполк был отделен от общей, гражданской территории аэропорта колючей проволокой в два ряда, летный состав проходил через КП, устроенный по всем правилам военной науки - с кирпичными укрытиями для личного состава, с пулеметными стволами, торчащими из амбразур, с бетонными блоками, не дающими прорваться к шлагбауму на скорости. Исламисты ненавидели летчиков - небо было полностью за русскими, стоило только замешкаться - и на тебя обрушивалась неотвратимая, воющая смерть. Попытки прорыва на аэродром были, были и обстрелы - поэтому командование части предпринимало все возможные меры предосторожности.

Вольноопределяющийся, который проверял документы, был князю хорошо знаком.

- Что нового, Дончак?

"Вольник", с шикарными запорожскими усами и смешной фамилией пожал обтянутыми серой, с бурыми пятнами гимнастерки.

- Та ничего нового, пан летак... - Дончак говорил на смеси русского и польского, типичного для тех мест, откуда он родом - только в ночь обстреляли нас

- Обстреляли?

- Почитай тридцать мин на взлетку. Направляют зараз...

Вот это номера... И как же надо было спать, чтобы не услышать такой канонады...

- По ангарам не попало?

- Кубыть нет.

Князь дружески хлопнул вольноопределяющегося по плечу, шагнул на территорию части.

На взлетке и впрямь работала техника - видно было даже отсюда. На военных аэродромах покрытие взлетно-посадочной полосы состоит из плит, быстро заменяемых после обстрела или бомбежки. Здесь же был гражданский аэродром, так его мать, гражданская полоса - и поэтому про полеты на сегодня следовало забыть. Взлетит только Г4, он и с поляны лесной взлететь может. А вот гордым соколам - сегодня отдых. Хотя, с их комполка - какой к чертовой матери и отдых...

Занятия устроит - к гадалке не ходи.

Его БШ-2***** располагался во втором ангаре, почти на самом краю поля - и именно туда он направил свои стопы, ибо плох тот летчик, который с утра первым делом не поинтересуется здоровьем своего железного скакуна, покорителя небес. Ангар, к облегчению Шаховского стоял нетронутым, ворота были распахнуты настежь и двое техников под командой сутуловатого, в очках, чахоточного вида инженера возились именно с его машиной.

- Доброго здоровья - вежливо, не по уставному поздоровался князь, ибо его отец учил его, что аристократия отличается от быдла вежливостью и обходительными манерами даже с нижними чинами. А опыт боевого (тут шла настоящая, без шуток, война) летчика подсказывал, что вернется он на аэродром или нет после очередной штурмовки какой-нибудь банды - это зависит не только от него но и от тех людей, кто готовит самолет к вылету.