Виктория - o 6c05a670f54cb787

- Макс, - шепчу я и смущенно прикусываю губу. – Скажи, почему у меня такое чувство, словно я знаю тебя всю свою жизнь?

Вопрос срывается с губ неожиданно. Сначала я его пугаюсь, но потом уже с нетерпением

жду ответа.

Через несколько секунд, парень улыбается, игриво завивает локон моих смольных волос

на палец, дотрагивается до шеи и ключицы. Я замираю. Не шевелюсь, лишь наблюдаю за

тем, как Максим тяжело и ровно дышит. Затем он вдруг опускает ладонь ниже и

прикладывает её к моему сердцу.

- Ты такая красивая, - признается он, и я испуганно моргаю. Чувствую его руку у себя на

груди, борюсь с огнем, пожаром, и с наслаждением выдыхаю. Макс замечает, как его

действия влияют на меня, и придвигается ещё ближе. – Такая горячая.

Внутри что-то взрывается. Тело ноет, сводит живот. Я смотрю на Максима и вижу в его

глазах такое дикое желание, что сама теряю голову.

Не знаю, что на меня находит. Не знаю, что на него находит.

Со стоном, мы врываемся в пространства друг друга и резко сливаемся в поцелуе. Мою

спину обжигает стена. Я запускаю пальцы в волосы Макса и сильней притягиваю его к

себе, ближе, гораздо ближе. Он хватает меня за талию, грубо и нежно одновременно. Его

холодные руки скользят по моему телу, по моей горячей коже, и я испытываю такое

удовольствие, что не могу сдержаться и вновь испускаю тихий стон.

Подхватив меня на руки, Максим, покачиваясь, отходит от стены. Он резко убирает на

своем пути штору, и мы оказываемся в ванной. Автоматически включается вода из душа, и

на нас рушится поток прохладной воды. Мы не обращаем на это внимания. Страсть,

накопленная, за все дни вырывается из меня, будто одичавший зверь. Я целую Максима, теряю голову, оставляю пальцами следы на его коже, испускаю стоны, прижимаюсь

сильней и ближе. Не могу остановиться. Он тоже не может. Его правая рука держит меня

так крепко и властно, что мне не сдвинуться с места. Ни на сантиметр. Она забирается мне

под кофту, гладит спину, живот. Я стягиваю с него водолазку, и смотрю на белую майку, которая вмиг становится мокрой.

Голова кругом. Припадаю губами к его шее, плечам, подбородку. Слышу, как он стонет, и

не могу сдержать в себе бешеный пожар. Слова Леши о том, что я не любила Максима, сейчас не имеют под собой никакого смысла. Неужели люди, равнодушные друг к другу, могут испытывать такую страсть? Такое желание?

Неожиданно замираю. Зачем я вспомнила о Леше?

Внутри что-то выключается. Я отстраняюсь, вижу светящиеся глаза Максима, чувствую

воду на своих плечах и недоуменно сглатываю. Что это было? Почему я так набросила на

Макса?

- Лия?

- Подожди, - я растерянно оглядываюсь. – Прости, я…

- Нет, - парень придвигается ко мне и вновь прижимает к себе. – Не надо ничего говорить.

- Но это неправильно. То, что мы делаем… Это неправильно.

- Я знаю, - опьяняющим голосом шепчет Максим и касается губами моей шеи. Я

непроизвольно откидываю назад голову и закрываю глаза. – Я знаю, но не могу

остановиться.

- Хватит, - молю, хотя сама не хочу, чтобы он меня послушал. – Макс, пожалуйста.

- Любимая, - хрипло тянет он и целует мое лицо. – Родная…

- Максим…

- Единственная. Бесценная.

- Пожалуйста.

Остатки разума покидают меня. Парень гладит руками мое тело, произносит нежные слова

на ухо, и сотни мурашек бегут по моей спине, заставляя ноги подкашиваться. Заставляя

терять голову и равновесие.

- Я так долго ждал тебя, - признается Макс, и касается лбом моего лба. – Так долго, Лия.

Беру в руки лицо парня. Вода течет вниз по локтям, по спине, по лицу. Наши губы рядом, но мы не двигаемся. Мы смотрим друг на друга, и тяжело дышим. Пытаемся привыкнуть к

близости, к желанию, к ноющему огню в воздухе.

Испытывала ли я то же самое с Астаховым?

Вряд ли.

- Сколько можно вас ждать? – неожиданно спрашивает голос, и в ванне появляется

Карина. – О, господи! Простите!

Я растерянно выпускаю из рук лицо Макса, парень отстраняется, и мы поворачиваемся

лицом к сестре: мокрые, разгоряченные, томные. В моих глазах шок, в глазах Максима

недоумение. А Карина просто нагло разглядывает, как просвечивается торс парня через

майку и даже не пытается этого скрыть.

- Мы идем, - резко отрезаю я, и смущенно протираю рукой мокрое лицо. – Уже выходим.

- Ну, я вас жду.

Сестра уходит, а мы с Максом так и не двигаемся. Громко дышим. Стоим. Молчим. Не

понимаем ничего и пытаемся осознать происходящее.