Лев Вирин - Сказки о мастерах

Делать нечего. Придётся тут заночевать. Дядя Ираклий – мой кунак, нас

примет хорошо. А утром вызову машину из Ленкорани.

217

Двухэтажный, добротный дом Ираклия стоял близко, на крутом берегу.

Вокруг – каменный, высокий забор, но ворота настежь. Худой, высокий

старик, с седыми усами что-то мастерил у сарая.

- Гамарджоба, батоно Ираклий, – приветствовал его Иван Алексеевич. –

Принимай гостей! Нынче со мною знаменитый московский хирург, Яков

Григорьевич, и его внучка, Варенька.

- Гость в дом – Бог в дом, – широко улыбнулся старик. – Всем места хва-

тит. Жаль, сыновья в дальний рейс уехали, вернутся не скоро. А то бы такой

пир устроили! Дома только мы с внуком остались, ну, не считая женщин.

Из сарая вышел вихрастый, смуглый мальчик, лет десяти.

- Датико! Проводи дорогих гостей на второй этаж, покажи их комнаты.

Умывшись и переодевшись в любимые джинсы, Варенька зашла к деду.

- Я покемарю минут десять, – просительно заметил он.

- Ложись, я тебя укрою, – Варя в который раз позавидовала уменью деда

среди дня мгновенно уснуть ненадолго, и встать совершенно свежим. Потом

спустилась вниз.

Большая комната была сразу и кухней, и столовой, и гостиной. В одном

углу тахта и большой телевизор, в другом у плиты хлопотала старая хозяйка.

Матери помогала младшая дочка.

Варя залюбовалась молоденькой девушкой: Какая фигурка! Тонкое

лицо, чёрные высокие брови и огромные, темные глаза газели! Красавица…

- Ладно, Нино, дальше я и сама управлюсь, – Старая Мария с любовью

поглядела на девушку. – Ступай, развлекай гостью.

Нино присела на тахту рядом с Варей.

– А вы и вправду в Москве живёте? – Девушку живо интересовали и

московские моды, и музеи, и театры… Ведь всё это она видела только в

телевизоре. Кинотеатр в посёлке давно не работал.

Провинциальная девочка, неполных шестнадцати лет, просто очаровала

Варю. В ней совсем не чувствовалось рисовки, старания казаться кем-то,

словом, того выпендрёжа, что Варя так часто видела среди своих подруг.

Простота и чувство собственного достоинства – то, что Варенька ценила в

людях больше всего.

Гостей позвали ужинать. Яков Григорьевич, отдохнувший и посве-

жевший, с удовольствием оглядел праздничный стол: - Смотри, цыплята -

табака! И лобио. И зелень, - тихонько шепнул он Варе. – Люблю кавказскую

кухню… Жаль, многое мне уже нельзя. Но, как говорила моя мама, если

нельзя, но очень хочется, то немного можно.

Хозяин сел во главе стола, пододвинул бочонок с вином. Справа – гости и

женщины. Слева – ребятня: Датико и ещё четыре внучки, от 4-х до 12-и лет.

Ираклий торжественно разлил розовое домашнее вино в тонкие стаканы,

и поднялся, что бы сказать первый тост.

Но тут в дверь постучали. Вошёл немолодой, солидный мужчина,

вежливо поздоровался, разгладил полуседые усы.

- Селям, Али Саид! Садись с нами,– пригласил его хозяин. – Видишь, у

меня гости.

218

Али Саид вежливо отказался: - Очень важный дело, - И начал долгую,

торжественную, явно, заранее приготовленную речь, по-азербайджански.

Заметив, как потемнело лицо у хозяина, как плотно сжались его губы,

Яков Григорьевич тронул соседа за локоть:

- О чём он? Переведи, пожалуйста, Иван Алексеич!

- Махмуд Заде свата прислал, – ответил купец тихонько. – Просит Ирак-

лия отдать ему младшую дочь. Лысый толстяк! Да он девочке в отцы

годится. У него в доме уже две жены есть.

Худо дело! В Массалы Махмуд Заде полный хозяин. Четверо уголов-

ников, его подручные, открыто ходят с оружием, что хотят, то и творят.

И жаловаться некому: старший брат Махмуда - начальник Полиции, а

Прокурор женат на его сестре.

Батоно Ираклий слушал свата молча, не перебивал. Наконец тот кончил.

Хозяин негромко ответил по-русски:

- Один раз я уже отказал Махмуду Заде. Скажи ему: Ираклий своего слова

не меняет. Захочет взять Нино силой, так у меня то же Калашников есть, да

и стрелять ещё не разучился. А убьёт меня, что ж, скоро вернутся сыновья,

отомстят.

Махмуд Заде совсем стыд потерял. У меня ж гости в доме.

- Гостей наши дела не касаются, – резко ответил Али Саид. – Иван Алек-

сеич и его друзья могут свободно уйти. Их никто не тронет. Подумай,

Ираклий! Против кого идёшь? Нино в доме у Махмуда Заде будет как сыр

в масле кататься. А твоих сыновей он не боится.

Давай лучше сговоримся добром. Ведь пожалеешь!

- Я свое слово сказал. Уходи.