Unknown - ИСТОРИЯ 5-Й ТАНКОВОЙ ДИВИЗИИ СС «ВИКИНГ»

«Само северное крестьянство[503] было воинственным, и воинские ценности определяли его образ жизни. Из этой среды выделились профессиональные воины. Их высшей ценностью была честь: это слово чаще всего встречается в сагах. С этим связана и вера в Судьбу, которой никто не может избежать. Героический фатализм опредедлял даже построение речи.

Этому светлому северному миру вполне соответствует его высокая поэзия»[504].

Но, в то же время, далеко не все в исторических викингах раннего Средневековья удовлетворяло Гиммлера и других высших чинов «Шуцштаффеля» , мечтавших возродить викингов в ХХ веке на новой основе. Так, тот же штурмбанфюрер Крик писал в «Формировании человека», что «…героическая эпоха викингов являет собой картину бессмысленной растраты благородной крови. Такова вековая трагедия германского субъективизма со времен Арминия[505] до мировой войны. Побеждая низшие расы, германцы придают им новые жизненные силы».[506]

И далее: «У северных германских народов было сильно чувство кровного родства, но у них не было прочной политической организации. Средством основания государств стали дружины. В сущности, исландские княжества были созданы оседлыми дружинами так же, как норманнские государства в Новогороде и Киеве, у устья Сены и в Италии.

В дружинах тоже царил субъективизм, не было твердого порядка. Надо всем возвышалась отдельная личность. Так было даже в Исландии, когда самые упрямые, нопокорные норвежцы бежали от короля Гаральда Прекрасноволосого. В начале исландской истории стояли могучие анархисты и сами себе господа, вроде скальда Эгиля. Они являли собой идеальный тип своего народа. Состязание сторон в суде, состязания поэтов – все это были разновидности воинского единоборства…

Но закон чести не объединял сынов Севера высшее целое. И честь была субъективной личной честью. Только там, где короли подчинили себе свободное крестьянство, развилось понятие объективной сословной чести»[507]

Совершенно ясно, что Гиммлер и высшие чины его «Черного ордена» нордических мужей не собиоались повторять ошибки прежних викингов. Им нужна была новая «гридь» , новая дружина , но сплоченная чувством не личной, а коллективной, объективной сословной чести (заключающейся – в соответствии с девизом СС, выгравированных на лезвии каждого эсэсовского кинжала, в непоколебимой верности вождю) и объединенная в высшее целое – новое сословие, новую расу[508], которая бы не растворялась в покоренных народах и не растрачивала бы впустую благородную кровь, будучи спаянной жесточайшей корпоративной, орденской дисциплиной.

Уносясь в своих мечтах далеко от охваченного глубочайшим духовным кризисом, прогнившего, дегенерировавшего современного мира, находящегося во власти красного коммунистического и золотого иудейского Интернационалов, в туманные дали воображаемого будущего, Гиммлер мечтал о наступлении дня, когда в СС будут зачислены миллионы зарубежных немцев, включая граждан США немецкого происхождения!

В то же время он не смешивал свои расово-идеологические установки с планами укрепления собственного господства. Он понимал, что до поры до времени ему придется делить власть с фюрером, который рассматривал СС прежде всего как свою частную армию и как персональные полицейские силы. Это полностью соответствовало положениям Организационной книги НСДАП[509] – сборника нормативных документов по вопросам организации национал-социалистической партии – согласно которой «важнейшей задачей и первейшим долгом СС является охрана фюрера» . Однако рейхсфюрер «Шуцштаффеля» не преминул вычитать в тексте «Организационной книги» также следующие слова: «По заданию фюрера круг задач СС был распространен и на охрану внешней безопасности Державы». Никаких более точных и подробных определений «внешней безопасности» в «Организационной книге» не содержалось, однако, невзирая на туманность и расплывчатость формулировок, Гиммлер усмотрел в них указание на возможность решения его «черным войском» в дальнейшем и чисто военных задач. Да и сам Гитлер еще в 1934 году подчеркнул, что в ходе будущих войн непременно возникнет необходимость, чтобы наши СС и полиция, в составе собственных отдельных формирований, показали себя на фронте, подобно армии, и принесли собственную кровь в жертву на алтарь Отечества, как и все другие виды вооруженных сил Третьего рейха.