Козлов Сергей - Вид из окна

- Господи, Колин, - усмехнулся Истмен, - точно ты не знаешь, сколько виски поставлено в Великобританию из Восточной Европы в обратном порядке! Поди теперь - разберись!

- Да, помнится, я сам толкнул партию такого пойла ортодоксальным шотландцам. А что? Выгодная была сделка. Я наварил на ней даже больше, чем на продаже оружия в Чад и Ирак.

3

Только один раз за эти дни Павел прогулялся в район, где жила Вера. Захотелось сменить вид из окна на вид с улицы. Да и вида из окна, собственно, не было... На улице он был один, тут чаще ездили. Узкие тротуары жались к высоким стенам, а глухие особняки жались друг к другу разномастными заборами, подглядывая на улицу глазками видеокамер. Видимо, Павел был очень похож на зеваку, потому как обогнавший его еще один редкий пешеход обернулся и сказал:

- Чему удивляетесь? «Долина нищих».

Во всем его виде сразу угадывался советский интеллигент, который еще двадцать лет назад на кухонке своей хрущёвки приближал долгожданное время демократии и цитировал коллегам статьи из журнала «Огонёк». А теперь, выжатый этой самой демократией на обочину жизни, пользовался единственной своей привилегией - возможностью выражать свое мнение по любому поводу.

- «Долина нищих»? - переспросил Словцов.

Мужчина сразу обрадовался возможному единомышленнику, торопливо протер линзы поношенных роговых очков, будто хотел внимательнее рассмотреть Павла, и продолжил:

- Да-да... Именно так называют этот район в народе. Вы, наверное, не местный?

- Да таких, - Павел обвел взглядом маленькие крепости, - в каждом городе, а в больших - не по одному, - рассудил Словцов.

- Вот-вот! Думают, что отгородились от жизни, от всех остальных, полагают, что за забором можно спрятаться от общего неблагополучия. Но в один прекрасный день они выглянут на улицу, а она будет абсолютно пуста! Всё! - мужчина сделал многозначительную паузу. - Народ вымер! От алкоголя, от наркотиков, от собственной дебильности!..

- «И тишина... И мертвые с косами стоять...» - с улыбкой вспомнил Павел Крамарова в фильме «Неуловимые мстители».

- Зря смеетесь! - обиделся борец за справедливость.

- Я уже давно не смеюсь, - глубоко вздохнул разочарованный недальновидностью собеседника Словцов. - Но даже если сровнять эту «долину нищих» с землей, то нищих станет больше, а богатых не прибавится. Проверено в тысяча девятьсот семнадцатом.

- Вы не понимаете. У нас не так много бизнесменов, в основном чиновники! Откуда у них такие деньги?

- Чиновники? Значит - лучшие борцы за демократию. Так что вам не стоит переживать. Вы, как я понимаю, радовались, когда Ельцин взгромоздился на броневик, а ГКЧП невнятно бормотало о спасении Родины?

- А вы вели себя по-другому?! - вскинулся мужчина.

- Да. Я уже тогда чувствовал, что все эти митинги - это что-то не то. Столько было фальши. А все эти пляски на костях Сталина напоминали мне пляски на костях империй.

- Так вы сталинист? Сталинист! Из-за таких, как вы, надвигается эра нового тоталитаризма!

- А вы дурак, - равнодушно ответил Словцов, - и дедушка ваш в семнадцатом году Зимний брал, в двадцатом - вырезал казачество, а его дедушка в девятнадцатом веке симпатизировал блудливым декабристам.

Павлу стало неинтересно до боли, он повернулся и отправился обратно, в сторону улицы Мира. Славен город, в котором есть улица Мира! Но вслед ему еще долго неслись разного рода ярлыки и ругательства, словно это Словцов был виноват, что у этого человека нет на этой улице своего особняка. Явно он не настоялся на митингах. Да и не было их в Ханты-Мансийске. Есть такие города, которым митинги противопоказаны, а если и бывают, то только по заданию партии и правительства, как демонстрации в советские времена.

Дома уже после полуночи он застал Егорыча. Тот сидел на стуле и с явным интересом изучал этикетки бутылок пустых, початых и полных.

- Восполнял пробелы вкуса, - пояснил Павел разнообразие тары.

- И заливал горе, - дополнил Егорыч.

- Ты не Егорыч, ты Горыныч!

- Да бросьте вы, Штирлиц! Лучше скажи, на чем прокололся.

- Ты будешь смеяться, но я скажу банальную киношную фразу: меня подставили.

- И ты-ы-ы?.. - протянул в бороду Егорыч.

- Бес попутал с домработницей. Возможно, несколько раз, но за несколько минут.

- Да ты у нас сексуальный террорист.

- Вот именно - у вас! В средней полосе России я был среднестатистическим мужчиной и среднестатистическим поэтом.

- А со мной выпьешь?

Словцов с сомнением поморщился.