Козлов Сергей - Вид из окна

- Рад тебя видеть, Колин.

- Вижу, как рада твоя спина, - заметил Уайт.

- Не обижайся. Я забочусь не только о своих деньгах, но и о твоем астрономическом окладе. А ты заботишься о моей безопасности. Поэтому ты единственный, кому я не боюсь подставлять спину.

- Спасибо за доверие. Но мне бы хотелось поговорить с тобой с глазу на глаз, а не со спиной.

Джордж с некоторым сожалением повернулся в крутящемся кресле. Потянулся к минибару в тумбе стола и достал бутылку виски. Плеснул по глотку в стаканы.

Уайт одобрительно проследил за его действиями, взял свой стакан, отложив на кровать папку, с которой пришел.

- Джордж, даже после твоей встречи ты не оставил этой затеи с русской женой? - почти вкрадчиво спросил шпион.

- Моей женой, - поправил Истмен.

- Твоей русской женой, - грустно согласился Уайт. - И каковы твои планы? Разорить ее, чтобы она бросилась к тебе в ноги? Совершить героический поступок, дабы привлечь ее внимание, которое целиком занято другим человеком?

- Ты, как обычно, принес дурные вести? - догадался Истмен.

- А на что ты рассчитывал? Честно говоря, я наивно полагал, что дурные вести для тебя могут быть только в случае падения биржевых индексов, а в сентиментальные игры ты не играешь.

- Значит, твой шпионский спектакль в русском театре не прошел, - вздохнул Истмен, - и Вера снова с этим поэтом?

- М-да... - Уайт раскрыл папку и достал оттуда ворох фотографий, разложив их веером на покрывале.

Истмен лениво, будто изображения его совсем не волнуют, порылся в солидной пачке, выбирая фотографии из стопки по наитию.

- Где это? Крым какой-нибудь?

- Нет, это Адриатика. Черногория.

- Нашли место. Там что, уже цивилизация?

- Там ее никогда не будет. Но места красивые, а море чистое.

- Ты и там побывал, Колин?

- Интересы Ее Величества на Балканах были всегда и всегда сталкивались там с интересами России.

- И там у тебя тоже есть свои люди.

- Да, в основном албанцы. Они скупают землю поближе к морю.

Истмен изо всех сил старался сдержаться и сделать вид, что его мало трогают представленные его другом снимки. Вот по узкой улочке, взявшись за руки, идут Вера и этот Словцов. Вера явно счастлива. На ней только просвечивающее парео, отчего ее точеная фигура предстает во всем ее умопомрачительном великолепии.

- Пригород Будвы... Они снимают там апартаменты, - продолжал пояснять Колин.

Вот они целуются ранним утром на пляже. Никого еще нет, только они. Явно встали пораньше, чтобы встретить рассвет у моря, чтобы никто не мешал. Интересно, сколько заплатил Колин фотографу-соглядатаю? Надо было не спать всю ночь, чтобы сделать этот снимок.

- Постельные сцены нужны? - робко, но ехидно спросил Уайт.

- Нет, и без них все ясно.

- Джордж, надо возвращаться к прежней жизни. К прежней не в смысле твоего печального московского периода, к прежней - в смысле норовистого делового человека, каким я тебя знал до тех пор, пока ты не погрузился в эти сантименты.

- Чем он ее взял? У него даже мускулатура хуже моей. Не спортивный...

- Джордж, ты забыл, она тебя похоронила...

- Ты хочешь сказать, что пора похоронить ее?

- Джордж, это то, что ты хочешь услышать, а я тебе хочу сказать, что в мире проживает еще три с лишним миллиарда женщин, и для человека с твоими возможностями ими можно просто пользоваться. Мне кажется, тебе надо расстаться с прошлым. Помахать ему рукой и помнить, что все привязанности любому человеку мешают оставаться самим собой.

- Я опоздал, - с нескрываемой горечью сказал Истмен. - Расстаться с прошлым? Его можно отстрелить, как использованную ступень космической ракеты.

- Э-э-э... - досадливо потянул Уайт, - космический челнок у тебя не получился...

- Я вижу, тебе просто не хочется выполнять эту работу, - Истмен продолжал смотреть на фотографии.

- Не вижу смысла, - вздохнул Уайт, - тем более, что при малейшем срыве все будет указывать на тебя. У тебя есть гарантия, что госпожа Зарайская никому не рассказала о вашей встрече? И уж Словцов-то точно знает, откуда ветер дует.

- Все, о чем ты говоришь, не имеет значения. Вот скажи мне, Колин, если бы у нас с тобой кто-то попытался забрать наши деньги, что бы ты сделал с такими людьми? И тем более с теми, кто уже забрал?

Уайт только вздохнул. Он заметил, что Джордж впал в ту степень упрямства, о принадлежности которой могут поспорить этнографы - для кого она больше характерна: русских мужиков или английских джентльменов. Видимо, поэтому у Истмена оно было сильно вдвойне. А сейчас это состояние усугублялось состоянием черной меланхолии.