User - СОДЕРЖАНИЕ СБОРНИКА СТАТЕЙ МАЙИ ГОРИНОЙ

вентиляции, была окончательно отброшена. Их по-прежнему продолжали называть

"вентиляционными шахтами", но лишь потому, что никто не мог сказать, для чего они в

действительности сделаны.

В 1993 году стало известно, что в южной шахте камеры царицы обнаружена какая-

то таинственная дверь. Группа ученых Германского археологического института в Каире,

возглавляемая инженером Рудольфом Гантенбринком, получила задание улучшить

вентиляцию внутри Великой пирамиды. Вначале они занялись прочисткой северной

шахты в камере царя, пытаясь улучшить воздушную тягу. Для этого ими был

сконструирован и изготовлен миниатюрный робот. Работа была завершена успешно —

шахта была прочищена, был установлен вентилятор, и влажность в пирамиде снизилась с

90% до 60%. В дальнейшем работа Гантенбринка переместилась в камеру царицы. Робот

уперся в известняковую плиту с двумя металлическими ручками. Была обнаружена

каменная дверь. Эта каменная дверь подсказывала, что здесь, возможно, существовала

какая-то более основательная и функциональная цель. Положение двери

свидетельствовало о существовании потайной комнаты. В стенах южной шахты, несмотря

на то, что камни кладки сложены очень плотно, используются блоки, укрепленные

известковым раствором. Для чего, спрашивается, строители пирамиды сочли нужным так

основательно запечатать стены этой шахты? Что могло течь по этой шахте, чтобы

требовалась такая плотная закупорка? Это и был главный след, который вскоре привел

автора (1) к разгадке тайны Великой пирамиды.

Летом 1995 года был найден самый главный ключ к этой тайне. В ответ на одну

статью, посвященную шахтам Великой пирамиды, автор (1) получил из Канады посылку.

48

Автор вложенного туда письма Бернд Хартманн писал, что он разрешил загадку Великой

пирамиды, прибегнув к инженерному подходу. Его концепция, не опубликованная в

печати, гласила, что Великая пирамида представляла собой огромную губку, которая

каким-то образом впитывала воду из Нила, а затем вода разлагалась на водород и

кислород: цель состояла в том, чтобы, сжигая водород, получать тепловую энергию.

Теория Хартманна основывалась на предположении, что в Большой галерее происходил

какой-то непонятный процесс "газификации", для чего использовалась особого рода

"кристаллическая" энергия пирамиды. Эта теория выглядела ненаучно, она оставляла

необъясненными многие свойства пирамиды и часто вступала в противоречие с

месопотамскими повествованиями. Тем не менее, в письме Хартманна было нечто,

вызвавшее волнующее чувство близости к истине. В особенности заинтересовало его

толкование назначения камеры царя. Это была, по его мнению, огромная печь. Даже если

не считать теорию Б. Хартманна правильной в целом, он был в чем-то прав в отношении

камеры царя. До сих пор еще никто не выдвигал лучшей концепции роли технических

помещений. Но зачем нужно было класть пять гранитных плит над камерой царя, если

было вполне достаточно одной?

В это же время был создан сверхэффективный аппарат для получения энергии --

такой аппарат, который производит большее количество энергии, чем потребляет. То есть

с коэффициентом полезного действия более 100%. Это противоречило принятым

физическим законам, в частности, закону сохранения энергии, и, однако, многие

исследователи заявляли, что им удалось добиться в этом важных результатов.

Среди исследователей был американский изобретатель — Стэн Майер, который

разработал прибор, названный им "камерой водного топлива". Майер заявил, что его

прибор способен разлагать воду на ее составляющие — водород и кислород. Тепловая

энергия, получаемая при сгорании водорода, по его словам, превышает 100 % количества

энергии, затрачиваемой на расщепление воды. Несмотря на критику, Майер весьма

серьезно отнесся к своей работе и, чтобы защитить свое изобретение, оформил десятки

патентов во всех странах. В дальнейшем он предложил ученым из НАСА свои услуги в

области технологии будущего для американской космической программы. Аппарат

Майера для получения водного топлива должен был не только сделать революцию во всей

космической программе, но позволил бы также производить почти неограниченное

количество энергии для насущного употребления. Разумеется, это угрожало огромным

миллиардным инвестициям в нефтехимическую промышленность и создавало