Гай Крисп - Историки Рима

XLV. В этих трудных обстоятельствах Метелл, как удалось мне узнать, выказал не менее величия и мудрости, нежели в борьбе с врагом, — с такою сдержанностью находил он должную меру меж попустительством и свирепством. Первым же приказом он истребил то, что питало праздность: запрещалось продавать в лагере печеный хлеб и любую другую готовую пищу, запрещалось торговцам следовать за войском, запрещалось рядовым иметь при себе в лагере или на походе рабов и вьючных животных, строгий предел был положен и прочим злоупотреблениям. Кроме того, он устраивал ежедневные вылазки во всех направлениях, и всякий раз снимался с лагеря, и окружал новую стоянку рвом и валом, словно на глазах у неприятеля, и расставлял частые караулы, и сам вместе с легатами их поверял, а на походе появлялся то в голове колонны, то в хвосте, то посредине, следя, чтобы никто не выходил из рядов, чтобы воины теснее сплачивались вокруг знамен и чтобы каждый сам нес свой запас еды и свое оружие. Так, скорее предупреждая провинности, нежели карая их, он в короткий срок вернул войску силу.

XLVI. Между тем Югурта, следивший через лазутчиков за действиями Метелла, получил из Рима надежное известие, что новый консул неподкупен, — и тут впервые усомнился в своем деле и непритворно попытался сдаться. Он отправил к Метеллу послов с изъявлениями покорности и одною мольбою — сохранить жизнь ему и его детям, а все прочее пусть будет во власти римского народа. Но Метеллу уже неоднократно открывалась возможность убедиться, сколько в нумидийском племени ненадежности, непостоянства и жажды мятежа. И вот он встречается с каждым из послов в отдельности, исподволь их испытывает и, найдя, что они могут быть ему полезны, сулит щедрые награды и уговаривает выдать ему Югурту лучше всего живым, а если не удастся, то мертвым. Во всеуслышание, однако ж, он велел отвезти царю такой ответ, какого тот и желал.

Затем, несколькими днями позже, с войском, изготовившимся к боям, он вступил в Нумидию, где, казалось, никто не ждал войны: хижины были полны людей, скот и крестьяне оставались в полях. Из городов и деревень навстречу римлянам выходили доверенные царя и предлагали хлеб и другие припасы, вызывались исполнить любое поручение. Но бдительность Метелла не ослабевала, он подвигался вперед с такими предосторожностями, словно враг был рядом, далеко разведывал все вокруг, изъявления покорности считал одною видимостью, был убежден, что царь ищет случая для засады. А потому сам консул с когортами легкой пехоты и отборными пращниками и лучниками находился в голове строя, тыл прикрывала конница под командою легата Гая Мария, а по обоим флангам Метелл разместил всадников из вспомогательных отрядов, подчинив их военным трибунам и начальникам когорт, чтобы эти всадники вместе с велитами 159отбивали наскоки неприятельской конницы, откуда бы та ни появилась. Столь был Югурта коварен, столь глубоким обладал знанием местности и военного искусства, что нельзя было решить, вблизи он опаснее или вдали, в поисках мира или в разгаре борьбы.

XLVII. В небольшом расстоянии от дороги, которою шел Метелл, был расположен нумидийский город Вага, главный торговый город всего царства; там издавна селились и занимались делами многие купцы-италийцы. Консул поставил в Ваге караульный отряд, чтобы испытать, как к этому отнесутся жители, а также и ради выгод местоположения. Туда же он распорядился свозить хлеб и все прочее, потребное для войны, полагая — и очень разумно, — что множество торговцев сумеет и помочь войску продовольствием, и защитить уже сделанные запасы.

Югурта между тем с еще большею настойчивостью засылает послов просить о мире и все, кроме собственной жизни и жизни своих детей, отдает в распоряжение Метелла. И этих послов, так же как прежних, консул склонил к измене и отправил обратно, не обещая царю мира, которого он домогался, но и не отказывая ему окончательно и выигрывая время, чтобы дождаться, пока изменники выполнят уговор.

XLVIII. Сопоставив слова и поступки Метелла, Югурта заметил, что его пытаются поймать в его же сети: ему возвещают мир, а на деле ведут ожесточенную войну, отняли самый большой город, разведали земли, подданных подбивают к мятежу. Волей-неволей приходилось взяться за оружие, и, выведав, куда движется неприятель, Югурта собрал как можно больше воинов всех родов и тайными тропами опередил войско Метелла. Удобства местности внушали надежду на победу.

В той части Нумидии, что при разделе досталась Адгербалу, текла с юга на север река, по имени Мутул, а примерно в двадцати милях от нее была горная гряда, вытянутая в том же направлении, пустынная и безлюдная. Почти над самою срединою гряды поднималась вершина с очень широко разбежавшимися склонами, одетая оливами, миртами и другими деревьями, какие обычно рождает сухая песчаная почва. Равнина между горами и рекой была, из-за скудости водою, голая и бесплодная — вся, кроме прибрежной полосы, где рос кустарник, пасся скот и жили люди.