Гай Крисп - Историки Рима

7. Марцелл тем более упорно отстаивал это предложение, что защищал свои собственные интересы: если бы его не назначили, все бы решили, что его считают хуже других. Постепенно противники перешли от колких замечаний к длинным речам, полным взаимной ненависти. Гельвидий язвительно спрашивал Марцелла, почему он так боится решения магистратов, — ведь он богат, красноречив и превосходил бы многих, если бы за ним по пятам не шла память о былых злодеяниях. Жребий не разбирает, кто хорош, кто дурен; голосование же и обсуждение потому и приняты в сенате, что таким образом можно ясно представить себе и жизнь человека, и славу, которой он пользуется. Интересы государства, уважение к Веспасиану требуют, чтобы ему навстречу были посланы те, кого сенат считает лучшими, люди, от которых император услышит лишь достойные речи. Веспасиан был другом Тразеи, Сорана, Сентия; 609может быть, сейчас и не время карать тех, кто выступал с обвинениями против этих мужей, но выдвигать их обвинителей тоже не следует. Выбирая послов, сенат как бы указывает Веспасиану, кому следует доверять и кого опасаться. Хорошие друзья — главная опора всякой справедливой власти. Довольно с Марцелла и того, что по его навету Нерон погубил стольких невинных людей, пусть наслаждается полученными за это деньгами и собственной безнаказанностью и не пытается снискать расположение Веспасиана, заслуживающего более достойных советников.

8. Марцелл в своей речи говорил, что все эти нападки направлены против предложений, внесенных не им, а консулом следующего года; мнение последнего, впрочем, вполне соответствует древним установлениям, согласно которым состав посольства определялся жребием, дабы не дать проявиться честолюбию и личной вражде. Не случилось ничего, что заставляло бы считать эти древние установления устаревшими или позволяло бы использовать почести, подобающие принцепсу, для унижения других. Можно любым способом выразить новому принцепсу свою покорность, но более всего надо опасаться, как бы кто-либо не рассердил его своим упрямством именно сейчас, когда он еще не освоился со своим положением, внимательно вглядывается во все лица и прислушивается ко всем речам. «Я хорошо знаю, — продолжал Марцелл, — в какое время живем мы и какое государство создали наши отцы и деды. Древностью должно восхищаться, но сообразовываться приходится с нынешними условиями. Я молюсь, чтобы боги ниспосылали нам хороших императоров, но смиряюсь с теми, какие есть. Тразея погиб не столько от моей речи, сколько по общему решению сената — Нерон любил тешить свою жестокость такого рода зрелищами, и дружба его была для меня не менее ужасна, чем для других изгнание. Пусть Гельвидий равняется мужеством и доблестью с Катонами и Брутами; я — всего лишь один из членов этого сената, пресмыкавшийся и унижавшийся вместе со всеми. Я даже дал бы Приску совет: не ставить себя выше принцепса, не пытаться навязывать Веспасиану свои мнения — он старик, триумфатор, отец взрослых детей. Плохим императорам нравится неограниченная власть, хорошим — умеренная свобода». Доводы обоих противников, изложенные в яростном споре, были восприняты по-разному; победили те, кто настаивал на избрании легатов по жребию: сенаторы не слишком влиятельные предпочитали не отступать от обычая, люди выдающиеся сочли за благо согласиться с ними, опасаясь возбудить зависть, если окажутся избранными.

610

1. Державу, поколебленную и безначальную после мятежей и гибели трех императоров, принял наконец и укрепил своей властью род Флавиев. Род этот был незнатен, изображений предков не имел, но стыдиться его государству не пришлось, хотя и считается, что Домициан за свою алчность и жестокость заслуженно понес кару.

Тит Флавий Петрон из города Реате был у Помпея в гражданской войне то ли центурионом, то ли солдатом на сверхсрочной службе; после битвы при Фарсале он вернулся домой, добился прощения и отставки и занялся сбором денег на распродажах. Сын его, по прозванию Сабин, в войсках уже не служил — впрочем, некоторые говорят, что он был центурионом или даже старшим центурионом и получил увольнение от службы по нездоровью: он был в Азии сборщиком сороковой доли, 611и позднее там еще можно было видеть статуи, поставленные городами в его честь, с надписью: «Справедливому сборщику». Затем он был ростовщиком в земле гельветов; 612там он и умер, оставив жену Веспасию Поллу с двумя сыновьями, из которых старший, Сабин, стал потом городским префектом, а младший, Веспасиан, — императором. Полла происходила из Нурсии, из именитого рода; отец ее Веспасий Поллион трижды был военным трибуном и начальником лагеря, 613а брат — сенатором преторского звания. Есть далее место под названием Веспасии, наверху горы у шестой мили, как идти из Нурсии в Сполеций; 614здесь можно видеть много памятников Веспасиев — явное свидетельство древности и славы этого рода. Я не отрицаю, что некоторые говорят, будто отец Петрона был родом из Транспаданской области и занимался подрядами в артелях, каждый год ходивших из Умбрии к сабинам на сельские работы, а потом поселился в городе Реате и там женился; но сам я при всем моем старании не мог отыскать об этом никаких свидетельств.