Ари Ясан - Дом 1000 дверей

Без тени сомнения В. знал, что он проиграл. Никто и ничто не спасет его. Он боролся как мог. Он напрягал свое тело, свой разум и свою душу, но только зря растратил силы. Теперь для него все кончено. Какая-то часть его самого еще боялась и противилась приближающемуся концу, но скоро и она сдастся, и тогда последняя преграда будет сломлена могучим потоком, гул которого уже давно слышит В. Как мог он пытаться что-то противопоставить этой сокрушительной, слепой и безличной силе? Силе, более великой, чем та, что вращает планеты и взрывает звезды. Он в полной ее власти, он ничто перед нею. И она унесет его прочь, увлечет за собою, как полноводная река увлекает мелкую соринку, и он не сможет ей помешать. Никто не сможет ей помешать.

Вдруг что-то словно остановилось в В. Все ушло. Он спокойно подня?лся с постели. Так странно, он даже нашел в себе силы встать. И выглядит он так, будто здоров и полон сил. Сторонний наблюдатель не заметил бы ничего странного в этом исхудавшем человеке, но В.-то знал: что-то в нем сломалось. Какая-то искра утрачена им безвозвратно. Он прошелся по комнате и нашел небывалое утешение в том, чтобы рассматривать те вещи, которые раньше казались ему такими обыденными и тривиальными – стол, стул, диван – но которые теперь стали мистическими стражами того мира, который он покидал.

«Я уйду, а они останутся», - думал В. и ему так это казалось странно и захватывающе одновре?менно. Происходило то, чего раньше с ним никогда еще не бывало. Как это необычно: быть и не быть в этом мире! Сейчас В. был подобен путешественнику, который плывет по реке и наслаждается красотой видов, открывающихся ему на пути, но при этом очень четко представляет конечный пункт назначения, куда он неминуемо попадет. В. знал, куда его несет течение времени – к неизбежному концу – но тем не менее он спокойно отда?лся на его волю, и находил новое, ранее неведомое наслаждение в образах, которые у него еще была возможность лицезреть.

В. подошел к декорации, изображавшей окно. Вдруг в какой-то миг она перестала быть только картонным муляжом и действительно стала окном. Через стекло В. увидел холодный осенний день, сумрачный и серый. Но этот день не был для В. ни тоскливым, ни унылым. В. упивался его щемящей сердце красотой, наблюдая за причудливым танцем кружившихся в воздухе желтых листьев. Каждая частица этой живой картины, будь то дерево, серые облака или спешившие куда-то, спрятавшиеся под зонтами люди, проживала свою собственную жизнь, но при этом гармонично вписывалась в единое целое. По дороге проехала автомашина. И это простое событие, которое В. в своей жизни наблюдал тысячи раз, сейчас несло в себе скрытый смысл. Какой именно смысл, В. не мог разгадать, но звук мокрых шин, шуршащих по асфальту, захватывал, тянул за собой…

Люди скрывались от порывов холодного ветра за высокими воротниками. В. почувствовал укол зависти. «Я уйду, а они останутся», - подумал он опять, но в ту же минуту зависть сменилась покоем и умиротворенностью. «Мне это не нужно, - сказал себе В., - мне уже ничего не нужно». Он отошел от окна, ожидая, что оно опять превратится в картонную декорацию, но этого не произошло. В. даже ощутил легкую досаду от того, что окно не исчезло. Он чувствовал себя как засыпающий человек, которого растормошили, чтобы показать ему захватывающий кинофильм. «Да, да, - бормочет тот в полусне, - это прекрасно…» - и делает вид, что ему интересно, но на самом деле он хочет только одного – чтобы его оставили в покое. Может быть, теперь В. и мог бы разбить окно и вопить как оглашенный, взывая о помощи. Но дело было не в том, что он мог, а в том, чего он хотел. Он не хотел спасаться. Он хотел только одного: довериться этому спокойному течению, которое неотвратимо несло его к тихой гавани.

«Мое тело умрет», - подумал В. и посмотрел на себя. Ему стало жаль тела, как старого доброго друга, с которым многое довелось пережи?ть вместе. В. погладил и поцеловал свою руку. «Я люблю тебя и благодарен тебе, - сказал он своему телу и опять подумал: - Я уйду, а оно останется… Значит, тело – это не я. Тогда что же я?»

В. задумался. Все, что он мнил собой, разрушилось. Не осталось и следа от того умного, сильного, храброго и находчивого В., каким он был когда-то. Он считал, что его тело это он, но его тело умирало. Он верил, что его разум это он, но его разум тихо слабел все эти дни, и В. знал, что скоро он и вовсе угаснет.

Его чувства тоже не могли быть им, потому что они стали так неуловимы и так быстро сменяли друг друга, что не было никакого смысла пытаться свести их в одно единое целое, которое он мог бы назвать своим «я». «Если я не тело, которое умрет, и не разум, который угаснет, если я не чувство, которое преходяще и изменчиво, то что я такое? Кто я? Кто мы?» - спрашивал себя В. и не находил ответа. Но он знал, что скоро приблизится к разгадке этой тайны.