Ольга Митюгина - Храм Мортис - Хранитель Тайного Алтаря

Богиня – это богиня. Его Госпожа – это его Госпожа. Он любит Госпожу.

Обычную женщину. Пускай безнадёжно и не по своей воле… но – обычную

женщину.

И не надо… Не надо…

Нужно знать своё место!

Только почему Заклятье Подчинения позволяет ему такие… дерзкие

мысли? Позволяет Госпоже… иметь соперницу, кем бы она ни была?

Но если Госпожа и богиня – одна и та же девушка…

Эет провёл языком по пересохшим губам. Чёрт побери…

Нет, хватит! Хватит. Он ещё подумает об этом. Потом. Возможно. А

сейчас… У него впереди много работы. Надо разработать ритуал

трансформации. И…

Эет почти бегом оставил зал Верхнего храма.

Захлопнув за собой дверь спальни, юноша остановился как вкопанный. Что

он хотел? Зачем сюда пришёл? Может, надо пойти в библиотеку? Или разобрать

сумку? Да, пожалуй… разобрать сумку.

Она так и валялась на полу, на том самом месте, куда он отшвырнул её,

бросившись за Вирлиссом. Из неё вывалилась злополучная коробка со свечами.

Эет нагнулся. Коробку на полку… Сумку на стол… На свет механически

извлекались: книга, кубки, бутыли с магическими эликсирами… Шнур для

размётки пентаграммы… Мелки…

Всё по местам. Книгу надо… отнести… обратно в хранилище. Чёрт,

вспомнить бы, в каком отделе брал. Ходил, как в тумане. И до сих пор…

Эет скользнул взглядом по обложке. Хорошая. Кожаный переплёт. И

гвоздики металлические… Кажется, это ведь та самая… “Кривые Пространства:

создание меж-мировых порталов”. Когда-то именно она натолкнула его на

мысль искать библиотеки университета.

Меж-мировые порталы.

Хм.

По краю сознания бродила какая-то мысль, но никак не желала обретать

чёткость.

Эет развернул тяжёлый том. Взгляд даже не скользил – плавал меж

строчками. Выхватывал отдельные слова…

Да что с ним, с учёным и магом, происходит?

Нет, в таком состоянии работать невозможно.

Эет одним движением стянул с себя тунику и рухнул на постель. Закинув

руки за голову, он смотрел на потолок, на трепещущий золотой блик

светильника – и поражался полной пустоте в голове. Потом закрыл глаза и

попытался представить законченную формулу. Какая она… совершенная и

безупречная, как истина в последней инстанции. Найденная формула

трансформации зомби – в лича.

Это прорыв. Невероятный прорыв в некромансии.

А помимо прочего – и единственный шанс. Шанс стать полноценным

некромантом.

Формула не желала воображаться. Вместо неё пред глазами вставала

фреска в полутёмном зале. Вот только лица изображённой женщины не

рассмотреть…

За что, богиня? Чем я провинился перед тобой?..

Эет глубоко вздохнул. К чёрту! После всех этих треволнений недолго и с

ума сойти. Сейчас пойти на кухню и налить себе вина.

Сейчас…

Он шёл по тёмным коридорам, не зажигая света, находя путь лишь по

памяти. Спуск по бесконечной лестнице… Где же та дверца в закуток с винами?

Эет распахнул дверь – и отшатнулся.

Лучась золотистым светом, на полке возлежала формула трансформации –

совершенная и безупречная, как улыбающаяся гусеница. Над ней колечками

поднимался ароматный дымок – потому что цифры курили. Они сидели, свесив

вниз ножки, болтали ими и, хихикая, показывали ручками на оторопевшего

Эета.

Он стоял, не в силах закрыть рот, и не отрывал взгляда от дымящего

междусобойчика. Почему же он не захватил с собой тетрадь? Или хоть что-то…

– Всё дело в том, с какой стороны ты смотришь! – пропищал знак минуса. –

Потому что с другой стороны всё кажется совсем не так!

– Но ничего по сути не меняется! – согласно пробубнила толстая пятёрка.

– Я… знаю. Я понял… – сглотнув, пробормотал Эет. – Я размышлял не над

принципом, а над реализацией… я…

Цифры снова захихикали и начали раскручивать полку, как огромную

карусель. На белой лошадке сидела Ларинна, а на белом тигре – Силинель.

– Ничего по сути не меняется! – кричали обе.

Эет охнул, попятился, запнулся о порог и с грохотом полетел на пол.

Он лежал рядом с собственной кроватью, и за окнами занималось утро.

– Чёрт… – Эет, морщась, потёр локоть. – Сон…

Он чувствовал себя совершенно разбитым.

Кряхтя, он медленно поднялся с пола. Не одеваясь, подошёл к столу,

развернул тетрадь – и записал в неё формулу трансформации. Прекрасную и

совершенную, как истина в последней инстанции.

…Интересно, умеют ли гусеницы улыбаться?..