Ольга Митюгина: Храм Мортис: Хранитель Тайного Алтаря

переклинило. Прости.

Эет развернулся и крепко сжал Вирлисса в объятьях.

– Богиня… ну какой ты идиот… – прошептал он.

И Вир так же крепко обнял его в ответ.

– Рассказывай! – улыбнулся Эт. – Рассказывай о подарках, о разговоре…

рассказывай всё! С ума сойти… у нас в гостях был бог, а мы… – он покачал

головой и усмехнулся. – Хороши же мы оба, ничего не скажешь…

– Как я понял, Локи один из старейших богов Асгарда, – вздохнул Вир,

отходя за стойку с чайным сервизом, чтобы налить себе чаю. – И если он не

хотел, чтобы мы его узнали… – он пожал плечами. – Ты будешь?

– Ага, от чашечки не откажусь, – рассеянно ответил Эет, садясь на своё

место. – А в мифах сказано совсем другое…

Вирлисс снова пожал плечами. Подошёл с двумя терракотовыми чашками,

от которых тонкими струйками поднимался душистый пар, и отдал одну Эету. И

сел в кресло напротив.

– Видишь ли, он родился в том мире, откуда пришла… – он на секунду

запнулся, – Мортис. А в нашем – помогал Одину творить Асгард… словом, не

перебивай.

Они сидели в освещённом кадильницами зале Верхнего храма, слушали,

как воет снаружи метель, пили чай – и Вирлисс негромко рассказывал. Эет

временами хмурился, порой улыбался; несколько раз, кажется, собирался

прервать – но сдерживался.

Наконец Вир добрался до истории Силинель.

Об её любви, о мести…

И об её муже.

Когда рассказ закончился, в зале воцарилась полная тишина. Только билось

пламя на алтаре – так неистово, словно его растревожил ветер. Тени метались по

стене, скрывая лик богини.

Оба друга молчали.

И Эет тихо произнёс – совсем не то, что думал услышать Вирлисс:

– Я… всегда знал… что она… женщина.

Вир приподнял бровь. Эт чуть улыбнулся.

– Я никогда не думал о ней только как о богине смерти. Мне всегда

казалось, что наши жрецы чего-то недоговаривают. Что богиня, дающая новую

жизнь умершим, не может не любить эту самую жизнь. Тем более не может

противопоставлять себя всему живому. А в какой-то момент… – он замолчал.

Вирлисс внимательно смотрел на хранителя Храма, чуть склонив набок

голову, и Эет продолжил:

– В какой-то момент я стал видеть её во снах. Изредка. Такой, какой мы

видели её там. На фреске у главного Алтаря.

Вампир с задумчивой улыбкой покачал головой.

– Значит, не случайно она… выбрала именно тебя.

– То есть?

– Не знаю, как тебе удалось, но ты единственный, кто в Мортис угадал

Силинель. Через столько тысячелетий… Возможно, она сама… хотела бы стать

прежней?

Эет улыбнулся уголком рта.

– Прежней? Вряд ли. Она мудрее и сильнее, чем была. Но, мне кажется, она

в самом деле хотела бы… обрести утраченную часть своего “я”. Соединить обе

половинки своей души: жизнь и смерть. Вновь обрести любовь… Только я не

знаю, возможно ли это.

Вирлисс долго молчал, чему-то задумчиво улыбаясь, и смотрел на Эета.

– Мне кажется, – произнёс он наконец, – это уже случилось.

Эет почему-то покраснел.

– Ты… о чём?

Вирлисс усмехнулся.

– Да так… Ни о чём. Спать я хочу, устал зверски! – вампир поднялся. И

добавил со смехом: – Суток пять прошу не будить.

– Пять? – рассмеялся Эет.

– Ну или до утра, – примирительно хмыкнул призрак. – А утром я покажу

тебе, где у нас теперь новый рудник.

– Вир!

– Спокойной ночи!

И Вирлисс вышел из зала.

Эет остался один. Поднявшись, юноша подошёл к фреске и, запрокинув

голову, внимательно смотрел на изображённую там женщину. Как всё

переплелось! Богиня избрала его своим служителем. Хранителем Храма. И

избрала его Госпожу своим земным воплощением. Связала их узами Заклятья

Подчинения, в основе которого…

Эет не осмелился додумать. Неужели Вирлисс намекал, что…

Юноша невольно отступил на шаг. Невероятно дерзкая мысль!

– Богиня… Кто моя Госпожа? – прошептал он. – Ларинна?.. Или Ты?

Ровно билось пламя в кадильнице. За стенами Храма завывала пурга.

– И есть ли разница? – почти беззвучно выдохнул зомби.

Богиня молчала. Она всегда молчала.

Но рано или поздно Эет получал ответы на все свои вопросы. На все свои

молитвы.

Будет ли ответ… на сей раз?

И на этот ли вопрос хочется получить ответ? Не задаёт ли его сердце

другой – тот, который не осмелиться произнести даже в мыслях?

Ах, Локи, Локи… Твой визит так много прояснил – но ещё больше запутал!

Довольно!

Эет сжал пальцами раскалывающиеся виски. Закрыл глаза. Довольно…