Элизабет Норрис - Разоблачение

Как же я рада, что хоть что-то не меняется!

Мы находим Алекса, жующего хот-дог и читающего книгу.

- Серьезно? ты до сих пор делаешь домашку? - я еще даже могу шутить!

Но приблизившись, я понимаю, что он не читает. Его глаза красные, а на щеках следы от слез. Книга просто открыта, он на нее даже не смотрит, а хотдог еле надкушен.

Я кладу руку ему на плечо и понимаю, что на какую-то секунду он даже не узнает меня, просто смотрит мимо.

Но тут его глаза проясняются, и он сильно меня обнимает. Мне неудобно, но плевать. Я чувствую, что его тело сотрясает дрожь, он плачет.

Пока я обнимаю его, Сесилия рассказывает, как нашла нас, как Алекс помогал ей целый день. Ее дядя работает в Квалькомме, и он как раз был в ответе за то, чтобы соорудить здесь место для эвакуации. Когда она, наконец, берет передышку, я смотрю на Бена. Он улыбается:

- Я найду машину и подгоню ее ко входу, увидимся там. Сесилия, пойдем со мной.

Когда они уходят, я спрашиваю Алекса:

- Где твои родные?

- Я не знаю, - отвечает он. - Родители в списке пропавших. Слава Богу, мамы не было дома во время землетрясения, иначе она бы точно погибла. Но где она - я так и не знаю. Я надеюсь, что где-то здесь, тогда она точно должна найти меня!

Вот, уж, не сомневаюсь.

- А отец?

Он качает головой:

- Здание, где он работал, полностью разрушено. А его офис был на 13 этаже..

Но никто не знает, был ли он на месте..

- Мне так жаль, Алекс, - я опять обнимаю его. - И прости за все, что я тебе сказала.

Он так сильно сжимает меня, что становится больно:

- Я должен был поверить тебе.

- Это все слишком смахивает на сумасшедший дом. Неудивительно, что ты не поверил, - я улыбаюсь в ответ.

Алекс вытирает глаза:

- Ты видела Джареда и Страза?

- С ними все в порядке, - меня отвлекают эти книга и хот-дог. - Ты сам как? в порядке?

- Все будет хорошо, - не слишком убедительно отвечает Алекс. - Я волновался, что твои кожа и кости уже превратились в желе.

- Вот, уж, спасибо, - и как самая настоящая девочка я начинаю рыдать.

- Прекрати, иначе я тоже сейчас заплачу!

Я закатываю глаза:

- Не надо. За последнюю неделю мы все рыдали больше, чем вообще в жизни. Давай уже завязывать с этим.

Алекс даже не улыбается.

И мне приходится сказать то, что я знаю:

- Это еще не само столкновение, это только начало..

И после я выкладываю все, через что мы с Беном прошли у Барклая.

Я заканчиваю, и Алекс глубоко вдыхает.

- Так что нам все еще надо найти того, кто открывает порталы, и попытаться остановить его.

И тут Алекс говорит:

- Я знаю, кто убил твоего отца. И, кажется, знаю, кто открывает порталы.

Сердце набирает бешеный ритм. Правильно ли я все расслышала?

- Что? - еле выдыхаю я.

В него выстрелили три раза. Один раз в руку, два - в грудь.

Я внимательно смотрю на Алекса, я готова к правде.

- Это был Рид.

Это имя я точно не ожидала услышать.

- Как? Как ты узнал?

Я смотрю на Алекса и понимаю, что он уверен на все 200% в том, что говорит.

Я думаю о Бене. Рид и Элайджа - его семья, и когда тебя предает кто-то из родных - это ужасно. Но я тут же вспоминаю о своем отце, которого уже нет вживых, и переживания за Бена отходят на второй план.

Рид не вернется домой, он до конца жизни останется в тюрьме на этой планете.

Алекс кивает:

- После землетрясения, я поехал домой, а оттуда в Скриппс, чтобы проверить Элайджу. И он рассказал мне пару вещей, которые пролили свет на все происходящее вокруг.

- В смысле?

- В Парк Вилледж есть дом, за каньонами, сейчас он выставлен на продажу.

Пару раз Элайджа там ночевал, когда его отношения с приемной семьей накалялись до предела. И там же Рид скрывал какие-то вещи от Бена.

Помнишь, бумажку с цифрами, что мы нашли в кошельке твоего отца?

Я задерживаю дыхание.

- Это адрес.

Я стараюсь не терять связь с реальностью. Мы должны поговорить с Ридом и Элайджей. Я должна все рассказать Стразу. Но не буду. Я думаю о том, что кто-то застрелил моего отца, даже не дав тому шанса защититься. Я смотрю на Алекса:

- Пошли!

Когда мы спускаемся по лестнице и уже видим Бена, Алекс хватает меня за руку:

- Стой.

Я поворачиваюсь с надеждой, что он не передумал и не заставит меня идти и рассказывать все Стразу.

Он не передумал.

- Ты - мой лучший друг, Джи. Пусть ты бываешь слишком истерична, пусть мы ссоримся, пусть ты украла мои игрушки, когда мы ходили в детский сад, но все равно, ты - самый дорогой человек в моей жизни.