Цирк Путина - Владимир Бушин

Каков гусь лапчатый! Он однажды заявил, что мне, родившемуся, крестившемуся и всю жизнь прожившему здесь, отлучавшемуся лишь на три года за границу по случаю войны, здесь схоронившему бабку и деда, отца и мать, сына и сестру, - в России не место! А ему, сыну эмигранта, родившемуся во Франции, жившему в США, прибывшему сюда лет в двадцать и двадцать лет клевещущего на нас, - место!

Он по случаю недавнего своего юбилея сказал: “Если мне не дадут работать на ТВ, я тут же уеду. В России меня держит только моя работа”. Отменно оплачиваемая. “Я не русский человек, - сообщил он всех поразившую новость, - это не моя родина, я здесь не вырос, я не чувствую себя здесь полностью дома, и от этого очень страдаю”. И опять: “Я чувствую себя в России чужим. Я не считаю эти улицы для себя своими”.

Ах, страдалец! И мы тебя чувствуем чужим, ну просто таким чужим, как крокодила из Миссисипи, если они там водятся. Однако, что ж, иностранец может так чувствовать себя на чужбине, но чтобы всем известный в стране человек, постоянно поучающий граждан страны, все это с вызовом афишировал. Какая невоспитанность, какое плоскостопие ума и рахитичность души! Иначе говоря, какое хамство!

“Своими я считаю парижские улицы. Недавно я был в Париже и чувствовал там себя абсолютно счастливым”. Чего ж не остался во имя абсолютного счастья? “И если у меня нет работы, я поеду туда, где чувствую себя дома. Скорее всего, я уеду во Францию”. Не только в Китае или Америке, ноив Лихтенштейне, в Монте-Карло, ему сказали бы: “Ну и шпарь туда, печеночный сосальщик!” А у нас он- известнейшее в стране телетрепло государственного канала, какой-то академик, даже президент. И не уедет он во Францию, где с русскими деньгами чувствует себя абсолютно счастливым, потому что там никому не нужен, занимать такое место и грести такие деньги он может только в России при

нынешней национально бесполой власти. И вы, Медведев, указать Познеру на дверь никогда не посмеете.

Любимый предмет познерского ковыряния - патриотизм. Сергей Ковалев однажды заявил, что Лев Толстой сказал: “Патриотизм- это последнее прибежище негодяев”. Однако вскоре выяснилось, что афоризм принадлежит английскому писателю Сэмуэлю Джонсону (1709-1784). Но, во-вторых, так мог сказать и Толстой, ибо речь тут идет не о патриотизме, а о негодяях, которые прячутся за патриотизмом, как за самой надежной стеной. Но Познер подхватил афоризм в ковалевском толковании. Ему это было очень нужно для того, чтобы высмеять русский патриотизм!

Сей телефранцуз пускается еще и в рассуждения о русском характере: “В российском менталитете негатив закреплен. Мы (и он с нами! - В. Б.) всегда начинаем ответ словами “нет” или “не получится”, “это невозможно”. Ну, правильно, иногда мы так отвечаем. Например, в 1941 году Гитлер задал нам вопрос: “Хотите быть моими рабами?” Мы всем народом сразу ответили: “Нет, не получится, это невозможно”. И Гитлеру свернули шею. Это оказалось возможно.

А у Познера есть и еще укор нам, русским: “Если американцу сделать какое-нибудь (?!) предложение, первое, что он будет делать- думать, как это осуществить”. Вранье. Клевещет и на американцев. Первое, что “будет делать” разумный американец, - подумает: дельно ли, выгодно ли, законно ли и лишь потом, если нет противопоказаний, - как осуществить это предложение. “А у россиянина первым ответом будет: “Это невозможно!” Ну, какое французское долдонство! Так он говорит о русских, создавших великую страну, сверхдержаву, наступавшую на пятки его Америке, и если бы не банда предателей, сейчас Америка мечтала бы разглядеть вдали русские пятки. Вспомнил хотя бы, если слышал, россиянина Чичикова. Он объехал других россиян - Манилова, Плюшкина, Коробочку, Ноздрева. И всем делал невероятное предложение: продать ему мертвые души. И что же? Ни один не сказал: “Это невозможно!” Все продали. И только Манилов вначале немного замялся: “А не будет ли сия негоция нежелательна для будущих видов отечества?”

А французский знаток русской души продолжает: “Даже когда русские люди встречаются и спрашивают “Как дела?”, в лучшем случае отвечают “Нормально”. Сказать “Хорошо” или “Отлично” как-то неловко”. Мыслитель, было время, когда советский поэт писал:

Я

земной шар чуть не весь обошел, - и жизнь хороша, и жить хорошо.

А в нашей буче, боевой, кипучей, - и того лучше.

Народ повторял за поэтом: “И того лучше!” И не ваш ли батюшка Владимир

Соломонович Познер (1905 -?) так обожал этого поэта, что Корней Чуковский 5 декабря 1920 года записал в дневнике: “Никогда не забуду маленького, черненького Познера, который отшибал свои детские ладошки, аплодируя его стихам”.