Неизв. - Длительное убийство лорда Финдли (Доктор Пенн) / Проза.ру - национальный сервер современной прозы

Двенадцать с половиной унций табака взял с собой лорд Финдли, поднимаясь на палубу «Памяти герцога Мальборо». Десять осталось к 19-му числу июня. Также с собой у него была некая сумма в золоте. Деньги и свертки табака он держал вперемешку в двух сундуках с железными углами. Сколько всего он держал при себе и в каких деньгах, так и осталось неизвестным.

С этими двумя сундуками Финдли вышел из своей каюты. Сделал четыре шага и вошел в каюту капитана, где редко бывало заперто, открыв, ввиду занятости обеих рук, дверь ногой. В каюте он увидел самого Литтл-Майджеса, лейтенанта Пайка и доктора Пенна. Они сидели с кружками в руках за столом, в центре которого еще угадывались развалины курицы. Финдли обвел взглядом всех присутствующих, но его лицо, скорое на гримасы презрения и гнева, осталось бесстрастным. Все трое молча подняли глаза на вошедшего; Пайку ради этого пришлось обернуться.

– Капитан, здесь людно, – сказал Финдли. Это были первые его слова за несколько дней, что он провел в своих апартаментах без выхода.

– Да, когда вы вошли, стало тесновато, – нахально ответил кэп. «Зачем ты его злишь», – тихо, сквозь зубы спросил Пенн. Кэп продолжал буровить злым и наглым взглядом Финдли и даже не повернул головы. Финдли перевел пристальный взгляд на Пайка – тот привстал с рундука, на котором сидел, и неуверенно кивнул; на Пенна – тот быстро покосился на Литтл-Майджеса, получил от него знак: «Сиди!» – и со вздохом уставился в потолок.

– Вон, – отчетливо произнес Финдли.

– Сидеть, – тут же и тем же тоном приказал кэп. Пайк сел, поставил кружку, покорно сложил перед собой руки и стал смотреть в противоположную стену. Пенн закрыл глаза.

– Я доверяю всем присутствующим. Можете говорить при них или уходить, – сказал кэп и стукнул кружкой о стол, давая понять, что это его последнее слово. Финдли еще раз окинул каюту взглядом и сжал губы.

– Хотите настоять на своем. Считаете, они имеют право слушать. Что ж, пусть слушают, мне есть что рассказать. Полагаете, мне нечего рассказать о команде, которой я доверился? Сейчас у каждого есть последний шанс выйти – об отсутствующих я говорить не буду. Отлично.

Финдли прошелся по узкому пространству между столом и переборкой и встал за спиной у Пайка, так что тот загривком ощутил жар, исходящий от укутанного в атлас пассажирского брюха.

- Вы, верно, называете это про себя дисциплиной и должным подчинением старшему? - обртился к его затылку эр Джон. - Лейтенант, который побывал под трибуналом и вылетел из военного флота?

Литтл-Майджес смотрел все так же вдохновенно и зло. На него сказанное не произвело ни малейшего впечатления, зато Пенн открыл глаза и взглянул на Пайка по-новому.

– Это правда, – коротко ответил Пайк, не сводя глаз со стены.

– Это не вся правда. Под трибунал этот перспективный офицер попал, проигнорировав собственного адмирала. И перед комиссией пытался оправдываться, ссылаясь на близорукость. Близорукость! А ведь командовал пушечной батареей.

– Наведением занимались специально обученные люди. Следить за стройностью огня мне ничего не мешало, – выговорил Пайк достаточно спокойно, хотя покраснел.

Финдли развернулся на каблуках и пошел обратно, к той стене, возле которой сидел Пенн.

– Доктор, который пошел на корабль от отчаяния, ведь после университета он не смог найти практику – видно, не было платежеспособных самоубийц в эти печальные и очень, очень голодные для него месяцы в городе. И действительно, кому из приличных людей пришло бы в голову пользоваться услугами врача, которого несколько лет назад по чистой случайности не повесили или не продали на Ямайку, хотя для этого были все основания?

Кэп набычился. Пенн снова закрыл глаза. Пайк взглянул на него с выражением лица «не знал, но догадывался».

– Наконец, корабль, который никогда не был перестроенным французским корветом «Сюзонн», как то утверждает, добросовестно заблуждаясь, Мередитт, – повысил голос Финдли. – А был китобоем «Бэдфорд», списанным и перепроданным за полуторную цену при поддельных документах.

– Тогда понятно, почему у нас камбуз не на баке, у него две трубы и обе торчат посреди шкафута, – как ни в чем не бывало, отозвался Литтл-Майджес. – Меня это немного беспокоило, но вы меня утешили.

– Если вы не измените своего мнения об уместности присутствия третьих лиц, я продолжу, но главным героем повествования станете вы.

– Я уже сказал, что доверяю своим людям.