Гарин Олегович - Век Дракона

Кусланд и Стен тоже сидели рядом. Коссит натягивал ремень из сбруи бронто, а Страж пытался штопать его толстой иглой с продетыми в ее ушко сушеными нагьими жилами. Сам бронто грузно шевелился в другом углу, время от времени наполняя комнату сопением или грумканьем. В самом воздухе же ощущался запах гари, который натягивало как будто из незабранного дверью проема.

- Очнулась… земная красота.

Раздавшийся совсем рядом знакомый хрипловатый шепот заставил Морриган вскинуться. Геспит сидела почти у ее изголовья. Полубезумная гномка выглядела не в пример лучше, чем при первой встрече с ведьмой. Длинная рубашка Кусланда скрывала ее обезображенное тело, вымытые, насколько это было возможно, лицо и руки вкупе с забранными в хвост расчесанными волосами, внезапно заставляли подумать о ее возрасте - поэтесса едва ли была старше самой Морриган. Должно быть, даже разум ее, при отсутствии рядом тварей и постоянном соприкосновении с другими разумными, просветлел, насколько это вообще было возможно.

Зевран обернулся. На его усталом лице появилась улыбка. Убедившись, что ведьма действительно пришла в себя, Кусланд бросил упряжь Стену. Подойдя к прижимавшей плащ к груди Морриган, он присел рядом и, убрав волосы, коснулся ее лба.

- Ты действительно здорова, - чувствуя на себе взгляды, он, в свою очередь, пытливо взглянул в лицо сузившей глаза ведьмы. - Геспит говорит - тебя кормили скверной, чтобы… чтобы заставить тебя измениться. Даже коснувшись скверны, можно заразиться ею. Как так вышло, что ты… это магия?

Некоторое время Морриган продолжала смотреть, с возраставшим раздражением ощущая взгляды мужчин уже на себе. Потом, понимая, что Страж не отстанет, досадливо дернула головой и, приподняв волосы, показала маленькое кольцо серьги в верхней части уха. Серьга эта была украшена крохотными камнями разных цветов, расположенных причудливым, едва видным узором.

- То мать моя дала, - опуская руку, просипела магиня, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. - Сказала - со Стражем ты идешь. Где Стражи - там и скверна. Должна быть у тебя защита. И все. Не ведаю того я больше того, что рассказала вам.

По лицу Айана не было видно - поверил он, или испытывал сомнения. Но больше не сказал ничего, оставив ее в покое и выпрямляясь. Было похоже, что, несмотря на происходящее, мысли Стража блуждали где-то далеко, и ход их вовсе не был никак связан ни с Морриган, ни, даже, с новым способом защиты от скверны, который он вот-вот мог открыть. Во всяком случае, пока его интерес казался полностью удовлетворенным. Однако, в комнате он был не один.

- Мне, вапщет, другое интересно, - Броска в свою очередь хмыкнул, прижимая карты к груди. - Давно уж думаю. Ежели твари всех баб, которых ловят, обращают в таких вот чудищ, отчего ж вот эта, - он кивнул в сторону поводившей головой Геспит. - Осталась, как была? Чеж она рядом с той, которую спалили, новых генлоков не делала?

На некоторое время повисла тишина. Ее нарушил эльф. С силой проведя тыльной стороной ладони по лбу и щеке, он стер с лица улыбку, возвращая на него выражение крайней усталости и равнодушия.

- Она бесплодна, - Зевран отвернулся к котлу, игнорируя отвисшие в изумлении бороды гномов. - Это единственное объяснение. Я, во всяком случае, другого не вижу.

Геспит посмотрела на Броску. Толстые темные губы дернулись то ли в ухмылке, то ли просто в судороге.

- Длинноногий… красивый, остроухий прав, - она глубоко вздохнула, выдыхая воздух на Морриган, которая, кутаясь в плащ, с брезгливым видом отодвиулась к краю ложа. - Они пытались… пытались обратить много… долго. Боль… много боли. Очень много. Растянули чрево, растянули… все. Но детенышей не было. И превращения не случилось. Геспит стала не нужна. Ни им не нужна. Ни Бранке…

- Стой, погодь, - по-видимому, разговор между спутниками Стража и безумной женщиной случился только теперь. Должно быть, ранее было не до того. - Погодь, - Огрен бросил свои карты, поднимаясь. - Ты, мохоедка… поэтесса, чтоб тебя. Говори теперь, куда подевалась моя лапушка! Где, мать ее, Бранка?

Часть 2 - 51.

- Здесь.

Воины в молчании созерцали грот, куда привела их поэтесса. Для того чтобы сюда попасть, им пришлось довольно долго идти дальше от Боннамара в сторону Диких Троп. Впрочем, дорога была не в худшем состоянии, чем в городе Легиона Мертвых. Было видно, что когда-то ею часто пользовались. Геспит вела своих спутников через поросшие съедобными грибами и мокрым кислым лишайником гроты, которые, должно быть, ранее были полями, где выращивали пищу для легионеров. Несмотря на обилие мясных цветов и скверны в самом Боннамаре, здесь их не было совсем. Причиной тому были, скоре всего, те самые источавшие слизь синие грибы, которые произростали меж съедобных во множестве. Воздух был влажным и душным. Похоже, где-то неглубоко протекали горячие воды, потому что путников то и дело овевало мокрым жаром.