Гарин Олегович - Век Дракона

- Бранка тоже так считала, - ворчание Огрена было невнятным, потому что он опять глотал из фляги, чмокая и дергая заросшим горлом. - Вот и сгинула два года назад. И вспомнили о ней только когда под собственными седалищами жареным запахло. А может, отвлеклась на что-то. У нее, бывает, что ни день - то начало нового отсчета. Нашла а какой-то заброшенной дыре секрет создания такого сплава, - гном кивнул на доспехи Командора, которые тот не снимал во время похода. - И увлеклась. Надо знать Бранку…

- Добро, - Айан поднялся и, добравшись до своего заблаговременно расстеленного одеяла, присел, снимая перчатки. Шрамы на его руках, наскоро, но не до конца залеченные лесной ведьмой, набухли багровым. По-видимому, так было не только на руках, потому что Кусланд, после недолгого колебания, взялся за ремни, с явным намерением снять нагрудник. - Отыщем Ортан. А дальше - положимся на помощь Создателя. Быть может, дальше Ортана идти и не придется.

Наблюдавшая за возней Командора Морриган поднялась и, обойдя огонь и замолчавших около него мужчин, присела напротив Стража, терпеливо выжидая, когда он справится со своей броней.

- Лечить тебя буду, - поймав вопросительный взгляд Кусланда, ровно пояснила она. - Дикие тропы начинаются. Порождений тьмы будет много. Один у нас Страж. Здоровым должен быть ты.

Часть 2 - 37.

Тейг, на который набрел отряд Командора после почти недели блужданий под землей, заметно отличался от прочих, виденных ранее. Должно быть, в этом месте Глубинные тропы подходили очень близко к поверхности, потому что света было не в пример больше, чем в других местах подземья, и шел он сверху. Огромная пещера, как почти все, в которых стояли гномьи поселения, пересекалась надвое чистым и сильным ручьем, течение которого было очень умело направлено так, чтобы через отводные желоба вода проходила по многим каменным улицам тейга. На близость к поверхности указывало и обилие плодородной земли. Края отводных желобов скрывались под пышными зелеными растениями. Трава - тусклая, но крепкая и зеленая, как в наземье, выглядывала из трещин в камнях, что устилали улицы, кое-где виднелись даже чахлые, но сильно разросшиеся кустарники. Следуя давно заброшенными улицами древнего поселка, путники настороженно оглядывались, держа оружие наготове. Уже по опыту они знали, что из темных провалов было удобнее всего кидаться на проходящих. Тоннельники - странные существа, похожие на вставших на длинные крепкие лапы кур, но гораздо крупнее, со змеиной кожей и длинными хоботами на месте голов, были неприхотливы, обитая как в земляных ходах между пещерами, так и в самих пещерах, больше всего, однако, отдавая предпочтение брошенному гномами жилью. Зубы их были длинными и острыми, способными выдирать крупные куски мяса отовсюду, где оно не было прикрыто железом, и отряду приходилось прикладывать немало усилий для того, чтобы оборонить от них тяжеловесного груженого бронто. Несмотря на их усилия, все же дважды Фарену и Зеврану единожды укусы лечить приходилось.

Однако, похоже, что никем, кроме мелких, шнырявших под ногами грызунов, этот тейг более обитаем не был. Добравшись до площади - большой и со всех сторон окруженной богатыми домами, от которой в разные стороны поселения отходили широкие улицы, путники остановились передохнуть. Бывшие хартийцы привычно направились в один из домов, который был больше и видимо богаче остальных. Ведомые им гномы не упускали случая помародерствовать в попадавшихся им на пути заброшенных поселках, но Кусланд не удерживал их от этого. Отчего-то он смутно полагал, что пылившимся вещам было бы куда веселее обрести новых хозяев, пусть и таким способом, нежели веками разрушаться в преданных забвению древних пещерах. В ожидании топавших внутри чужого жилища Фарена и Леске, Айан прислонился к невысокой, как раз чуть ниже его пояса, каменной изгороди, продолжавшей стену одного из домов и в задумчивости оглядывал площадь. За долгие дни блуждания по Глубинным тропам он уже успел насмотреться на самые разные диковинки, как те, что преподносила пещера, так и бывшие творением разума и рук древних гномов.

Однако, этот тейг, казавшийся явно больше остальных, даже после уже увиденного сумел вызвать его интерес и удивление. Диковиннее всего смотрелась площадь. От нее в разные концы тейга вели пять дорог, и по обеим сторонам от каждой стояло по искусно вырезанному каменному гному. Гномы эти держали в руках не традиционно изображавшиеся молоты, а отчего-то посохи, чем-то напоминавшие те, что были обычным оружием у магов. Но удивительнее всего была сама площадь. В ее центре, ровно посередине, на каменном возвышении и в окружении перевивавших и постамент, и даже ее ноги, цветов, стояла каменная статуя. Статуя эта отличалась от тех, что украшали эту площадь, да и вообще ото всех, виденных путниками ранее. Она словно повторяла контуры тела человека - или гнома, из-за ее роста, не уступавшего Кусланду или Стену, понять это было трудно. Само тело статуи смотрелось не вытесанным, а словно бы сложенным из камней, которые, казалось, были посажены на какой-то бывший ранее мягким и клейким, но ко времени застывший материал. Статуя изображала скорее женщину, но не женщину-мать, а воительницу, с широким разворотом плеч, крепкими кулаками и лысой головой. Руки чудовищной каменной женщины были раскинуты над головой, словно висевшие на невидимых цепях.