Holly Black - Black Heart

Звоню маме и, притворившись, будто мне интересно, каким образом ей удалось пробраться в жизнь Паттона, узнаю еще кое-какие подробности. Например, где он покупает костюмы (Бергдорф – у них есть его мерки, так что он может просто позвонить и заказать отлично сидящий костюм прямо к выступлению). Какие языки он знает (французский и испанский). Какое лекарство принимает (капотен и крохотную дозу аспирина). Как он ходит, перекатываясь с пятки на носок, отчего задники его обуви снашиваются в первую очередь.

Наблюдаю, смотрю, слушаю и читаю, пока мне не начинает казаться, будто губернатор Паттон стоит за моим плечом и шепчет на ухо. Ощущение не из приятных.

Глава двенадцатая

Вечером в пятницу, когда я возвращаюсь с занятий, телефон, лежащий в кармане форменных брюк, начинает вибрировать. Вынимаю его, но номер не определяется.

Алло,

говорю я.

Мы приедем за тобой завтра вечером,

говорит Юликова. – Освободи время. Мы хотим выехать в шесть часов.

Что-то не так. Совершенно не так. – Вы же говорили, что все запланировано на следующую среду, а не на эту субботу.

Прости, Кассель,

отвечает Юликова. – Планы меняются. Необходимо подстроиться под обстановку.

Понижаю голос:

Слушайте, если дело в том, что я гнался за мастером смерти – простите, что не рассказал вам про пистолет. Я знаю, что вы знаете. Я просто запаниковал. Пистолет все еще у меня. Я с ним ничего не делал. Могу принести вам.

Не следовало бы приносить его Юликовой. Я обещал отдать его Гейджу.

Надо бы отдать его Юликовой. Надо было сразу так и сделать.

Она долго молчит. – Это был не самый разумный поступок.

Знаю,

говорю я.

Может, тогда завтра вечером отдашь пистолет, и будем считать, что вышло недоразумение.

Хорошо. – Мое беспокойство растет, хотя я и не могу сказать, почему именно. Просто тон у Юликовой какой-то странный. Такой, что мне кажется, будто она уже отстранилась от происходящего.

Удивительно, что проделка с пистолетом так легко сходит мне с рук. И это тоже как-то неправильно.

Я тут читал о Паттоне,

говорю я, чтобы поддержать беседу.

Поговорим об этом, когда мы за тобой заедем,

тон у Юликовой теплый, но я все равно улавливаю в нем отстраненность.

При нем всегда телохранители. Крепкие ребята. Интересно, как мы сумеем проскользнуть мимо них.

Уверяю тебя, Кассель, у нас есть люди, способные уладить этот вопрос. Твоя роль очень важная, но небольшая. Мы обязательно позаботимся о тебе.

Сделайте милость,

стараюсь, чтобы охвативший меня гнев хотя бы отчасти звучал в моем ответе.

Юликова вздыхает:

Прости. Ну конечно, ты волнуешься. Мы понимаем, какому риску ты себя подвергаешь, и очень за это признательны.

Жду.

Один из них у нас на окладе. Он задержит другого охранника, чтобы ты успел сделать все, что требуется. И подстрахует тебя.

Ладно,

говорю я. – До встречи в Уоллингфорде. Позвоните, когда приедете.

Постарайся не волноваться,

говорит Юликова. – До свидания, Кассель.

Закрываю телефон

сердце бешено бьется, желудок сжимается. Нет ничего хуже, чем это пронизывающее и бесформенное ощущение ужаса – до того момента, пока не станет ясно, чего именно ты так страшился. Когда ты понимаешь, что все это не плод твоей фантазии. Когда видишь реальную опасность.

Федералам не нужно, чтобы я убрал Паттона. Я вообще им не нужен. Если один из охранников у них на жаловании, им ничего не стоит в любой момент избавиться от губернатора.

Сажусь на ступеньки возле библиотеки и звоню Баррону.

Когда он отвечает, на заднем плане слышен шум уличного движения. – Тебе что-то нужно? – Похоже, брат раздражен.

Да ладно тебе,

я тоже не могу сказать, что доволен им. – И нечего на меня злиться. Неужели думал, что я не смогу убедить ее, что ты лжешь, если это так и было?

Значит, поиздеваться звонишь? – Спрашивает Баррон.

Юликова перенесла дату, и у нее уже есть там свой человек. Причем у него куда больше возможностей сделать дело, чем у меня. Тебе не кажется, что это подозрительно?

Возможно,

говорит он.

И тот мастер смерти, за которым я гнался. Ее люди подобрали его после этого, чтобы проверить, не наврал ли я в чем.

А ты врал?

Ага. Я кое-что взял у того парня и… ну, типа отпустил его. Она об этом знала, но ничего не сказала.

Это действительно странно. Похоже, ты облажался. Обломись, Кассель. Похоже, федералы тебе вовсе не друзья.

Он вешает трубку, а я слушаю тишину.

Не знаю, чего еще я ожидал.